— Я могу высадить тебя здесь, видишь вон ту компанию, они явно жаждут встретиться с оборванкой вроде тебя, у которой из оружия только скверный характер и ненормативная лексика.
Девчонка скорчила гримаску и показала ему язык. Вид у нее при этом был такой, словно она только что выпала из гнезда и жутко этим недовольна. По сути, так оно и было. Не найдя, что сказать, она только недовольно сопела.
— Если я правильно понял, твое сопение означает, что ты согласна проехать со мной чуть дальше?
Чуть помедлив, она недовольно кивнула.
— Повезло, так повезло, — прошептал он себе под нос.
— Что?
— Да ничего, сегодня мой счастливый день! — он выдохнул гулко и печально, понимая, что вляпался по уши.
— Макс, — обернувшись к ней, сказал он, — меня зовут Макс.
— Лиа. Или Лини, зови как хочешь, мне все равно.
— Хорошо, дуреха, как скажешь.
После того, как Алекса выкинули из школы, он сумел вытрясти у директора приличную неустойку. При всей его репутации, школа могла бы ему не платить, потому что ушел он со скандалом. Но именно благодаря его репутации директор и не захотел связываться с пьющим дерущимся мужиком с дурным нравом. Алекс был доволен. Но ненадолго. Спустя пару дней он разбил светильник в ванной. Осколками порезал руку. Нет, не специально, как могло бы показаться. Просто скинув светильник со стены, он еще пару раз по нему ударил. Ему нужно было просто висеть и освещать комнату, но он не справился со своей задачей. Спустя две недели Алекс понял, что новую работу найти будет непросто, а спустя месяц до него дошли слухи, что Ребекка опять беременна. Он не был уверен, что это правда, но от припадка ярости это не уберегло. Что еще он разбил в своей квартире, соседи и знакомые не знали, но женщина с тремя кошками, живущая этажом ниже, думала, что Алекс разбил все, что вообще можно было разбить, и, может, даже чуть больше. Вообще, когда речь заходила об Алексе, его персона мгновенно обрастала множеством сплетен, причем иногда весьма невероятных. Кто-то считал, что он бывший военный. Эту версию поддерживали те, кому довелось схлопотать от него в челюсть. Кто-то считал, что он уже был женат, до того как приехал в город. И, возможно, здесь он скрывается от полиции за убийство своей первой жены. Когда его бросила Ребекка, сторонники этой версии сочли это очередным доказательством. Алекс был местной легендой, хоть и не в лучшем смысле этого слова.
Сложно было сказать, сколько Алексу лет. Все знали, что за тридцать, но насколько за тридцать — мнения расходились. Кто-то считал, что ему уже около сорока, находились и те, кто думал что, может, и все сорок пять. Точная цифра была похоронена под ворохом бумаг и оставалась секретом, который не сложно было бы разгадать, вот только никто не предпринимал попыток, предпочитая оставить его образу еще немного загадки. С загадками всегда так, если их много, еще одна точно не повредит. Симпатичного учителя астрономии тридцати двух лет отроду, все уже пятый год считали только окончившим Университет мальчишкой. Про Алекса так никто сказать не мог. Видя его, каждый понимал, что он «взрослый», несмотря на то, что он мог ввязаться в драку с полуоборота, нахамить начальству и выплеснуть сок в лицо другому преподавателю. И лишь замдиректору хватало мужества иногда намекать на инфантилизм в поведении Алекса. Для учеников же он был взрослым, вздорным, здоровым мужиком.
