Тьфу ты, Великая Торба! Я-то думал, он выдаст мне очередную порцию обжигающих тайн и загадок.
Мой брат, в дополнение к невеликому уму, еще и приличный эгоист. Это свойство на самом деле помогает ему брать от жизни всё. Умножает его удачу. Хотя, пожалуй, то, что он сделал ребенка моей бывшей возлюбленной… женщине, которую сам же у меня отбил давным-давно, а вдобавок оказался наследником Фаленорской Империи, могло свидетельствовать, что его удача пошатнулась. Скажем так: беременность Джальтаны и будущий брак были малой карой за все грехи Шатци, а вот то, что он, свободолюбивый эгоист, должен взвалить на себя ответственность за Альянс и, в перспективе, возглавить освободительную битву за Империю, было карой превеликой.
Я ощутил неприкрытое злорадство. Ничего, родной, помучайся, хватит с тебя неба в алмазах.
— Ну, так драпай, наследник династии Гордфаэлей, — криво усмехнулся я. — Беги прямо сейчас. Выход — вон там.
— Я боюсь гнева дедушки Трампа, — промямлила эта орясина.
Дедушки, который на самом деле — мой отец. Я поежился. Снова дернул за топорище. На руку капнуло что-то вязкое и липкое. Кровь чорона.
Шатци покачал головой:
— Нет, Фатик, топор я тебе не отдам.
— Почему?
— Эльфы его выкупили сразу после того, как ты его в ломбард зафинтил.
— Ну, это ясно. Следили за мной, хитрецы.
— Следили. А топор мне всучили. Я, конечно, удивился. А эльфы мне и говорят, что, мол, если ты получишь топор, пока «…не закончится твоя жизнь», то ты сгинешь.
— Чего? Как это — сгину? Погоди. Ты все точно запомнил?
— Само собой, Фатик. Не обижай брата! Память у меня — ого-го. Хе-хе, хы, го!
— Тогда получается бессмыслица. Я могу получить топор, только когда я умру. Но если я заполучу топор раньше — то сгину. Чушь какая-то. И так и так помирать?
Шатци передернул глыбами плеч.
— Ты лучше расспроси об этом моих эльфов. Они вот что велели тебе при встрече передать. Используй, сказали, то оружие, что добыл у горгон. Оно, мол, хорошее, проковано с добавкой металла Агона. Не знаю, что там за Агон, хе-хе, хы, го!
Зато я знаю, дорогой мой брат. Это мир, в который Творец заключил истинных эльфов, обезумевших от свалившегося на них бессмертия.
— У горгон? Я отобрал мечи у оргов Митризена.
Братец кивнул:
— Ага. Орги — они же горгоны. Орги — это если укороченно. Твари с Горгонид. Отсель далече, в Южном океане, есть такой архипелаг. Полуразумные твари…
«Прямо как ты», — едва не ввернул я.
— Митризен, что Сеет Пагубу, он же Изгнанный из Витриума, в странствиях обнаружил их. И открыл кое-какие их свойства…
