— Господа, а где этот, кхм, Сэм?
— Сэм? — переспросил высокий. — Англичанин что ли?
— Да какой еще англичанин? — отмахиваюсь я. — Семен он. Так, где он?
— А ты как встретишь его, так сразу бей его в морду, — вместо ответа, советует мужик.
— Это надо, — соглашаюсь я и тут же настораживаюсь. — А что он еще натворил? Опять кого-то на нуклоны разложил?
— Непонятно ты изъясняешься как-то, — как бы между прочим говорит высокий, перекидывая ноги через сиденье и разворачиваясь ко мне лицом. — А Семену в морду дай за то, что бросил тебя пьяного в эдакой глухомани. Кабы не мы, так и околел бы ты вскоре.
— Так вы что, на дороге меня подобрали? — приподнимаюсь и оглядываюсь вокруг. Места действительно безлюдные. Даже странно, что в наших краях могут быть такие, чтобы не было видно ни строений, ни высоких труб многочисленных комбинатов и заводов, ни… Ё-мое! Да даже линий электропередач не видно! Это ж где я оказался? И, главное, каким образом?
— Ты чьих будешь? — отрывает меня от созерцания диких окрестностей собеседник.
— Дедиков я, Дмитрий Станиславович, — сам не знаю почему, представляюсь полным именем.
— Не слыхал, — мотает головой тот. — С западных границ, либо? Сословия какого?
Я непонимающе уставился на мужика. Чего это он выпендривается? Какое еще, нафиг, сословие? Послать его куда подальше? Не, а то еще выкинут из саней. Я даже не знаю, в какую сторону идти. Надо, кстати, разузнать, где мы есть.
— Сами-то кто будете? — задаю встречный вопрос.
Возница оборачивается и смотрит на меня, удивленно подняв брови. Высокий вдруг взрывается громким смехом, с азартом хлопая себя по коленям.
— Видал, Алексашка? — толкает он соседа. — Вот и не признал меня человек! О чем это говорит?
Тот пожимает плечами и спрашивает:
— Плетей?
— Дурачина! — снова хохочет тот. Потом вмиг посерьезнев, с явным пафосом в голосе и позе, провозглашает: — Велика Россия — вот о чем это говорит! И не удивительно, при таком-то величии, что меня не везде узнают. Думаю я, Алексашка, что есть такие уголки дальние, где даже Императрицу могут не признать, коли появится вот так попросту.
— Да что вы такое говорите-то, Петр Лександрыч? Разе ж можно императрицу-то не признать?
— А вот кабы не был ты при дворе да не видел бы ее никогда. Жил бы сызмальства в далекой тьму-таракани, в захудалой деревеньке. А? Откуда бы ты мог ее узнать, ежели встретил бы вот так попросту, в санях проезжаючи?
— Дык как жешь она так-то попросту? Да разе ж такое может быть?
