– Арию двадцать, папа, – раздражённо высвободилась Регина. – Кому в двадцать лет нужны добрые светлые девочки?!
Мэр покачал головой и вернулся за стол.
– Прости, Регина, это не обсуждается. А теперь мне нужно успеть подготовиться к заседанию Совета.
– Эти старые кошёлки для тебя важнее, чем я! – Девушка развернулась на каблуках и устремилась к выходу.
– И передай повару, что пирог был, как всегда, отменным.
Дверь захлопнулась с громким треском.
В коридоре навстречу попалась Клара, шедшая забрать поднос.
– К вам Арий Лоск, госпожа. Я сказала, что он может подняться в вашу комнату.
– В этом доме всё решают за меня?!
– Так мне не следовало этого делать?
– Конечно, следовало! Зачем донимать меня вопросами, ответы на которые очевидны!
Клара пожала плечами и постучала в дверь кабинета, а Регина размашисто зашагала к центральной лестнице. Уже положив руку на перила, замерла, поражённая внезапной идеей. Медленно отпустила балюстраду, вернулась к коллекционному залу, посмотрела вправо-влево и тихонько скользнула внутрь.
За стеной раздался протяжный щелчок, и мгновение спустя в коридор выпорхнула торжествующе ухмыляющаяся девушка.
Сержант Роук не преувеличил насчёт всего города. Самой первой вплыла госпожа Кранах, держа на вытянутых руках накрытую фольгой форму с домашней лазаньей.
– Вот, – водрузила она её на стол, усаживаясь напротив Касинеля, и подала руку для пожатия. – Флорис Кранах, очень приятно, инспектор. От лица городского Совета выражаю вам сочувствие в связи со случившимся, мы так фраппированы!
– Счастлив, миледи, и…
– Ой, какой вы вежливый и молоденький! Говорят, эти головорезы были вооружены до зубов. – Она навалилась грудью на стол. – Вам ещё повезло, что сумели вырваться. У вас, должно быть, теперь превратное впечатление о Мистиктауне и его окрестностях, но должна заверить…
Её тарахтенье продолжалось, не прерываясь даже на глоток воздуха и не оставляя ни единого шанса вклинить хотя бы словечко. Инициативу допроса она тоже взяла на себя, вытряхивая из Охотника подробности произошедшего. И лишь когда Нетта опрокинула стул, поперхнулась на полуслове и с недовольством обернулась к источнику грохота.
– Оу, прошу прощения, я такая неловкая. Кстати, у инспектора к вам пара вопросов, госпожа Кранах.
Та досадливо поёрзала, но поубавила напор и, сложив руки на столе замком, объявила, что готова всеми силами содействовать следствию. Охотник обмакнул в надавленные из стержней чернила стальное сувенирное перо, которое пожертвовал один из полицейских, и поднёс к листу:
