– То есть ты типа лично знал этого нашего лорда, хозяина крепости? – присвистнула Нетта.
Ксавьер посмотрел на неё долгим взглядом и вздохнул:
– Я и был тем лордом.
Минуту или две в гостиной стояла гробовая тишина. Сколько раз я, будучи ребёнком и подростком, представляла себе людей, живших в крепости, когда она ещё не была руинами. Даже придумывала им имена, судьбы и наделяла всякими интересными качествами в зависимости от настроения. Но одно оставалось неизменным: феодал представлялся мне мужчиной средних лет, суровым и седовласым, окружённым детьми и внуками.
Казалось невозможным, чтобы сидящий рядом парень и был тем самым человеком, владельцем обширного хозяйства.
Угадав причину нашего смятения, Ксавьер чуть усмехнулся:
– В мои времена люди взрослели много раньше. Я в свои годы почитался вполне зрелым мужчиной.
– Кажется, пришло время рулетиков с лимонным ликёром, – пробормотала бабуля, поднимаясь, и, уже потянувшись к дверце серванта, добавила: – Или с ромом…
– Постой, – медленно произнесла я, пытаясь собраться с мыслями, – ты сказал, что осада длилась два месяца. Помнится, столько же, по легенде, крепость осаждал Враг, прежде чем явился Варлог в рассветных лучах, во главе отряда, и всех… – слово «спас» так и застряло в горле. – Не было ведь никакого героя, который пришёл на выручку в последний момент, да? – тихо спросила я.
– Пришелец со стороны? Нет, такового не было. И уж менее всех им мог оказаться Сын Шакала.
– А какое тогда вообще отношение он и его отряд имеют к этой истории? Что за Враг на вас в таком случае напал? Или он тоже выдумка?
– Ну отчего же выдумка. Сын Шакала и был тем Врагом.
Голова пошла кругом от притока информации: Касинель никакой не Касинель, а Ксавьер, владелец крепости, женатый на ведьме. А Варлог никакой не герой, а тот самый захватчик, из-за которого и разгорелся весь сыр-бор. И если со вторым фактом было несложно свыкнуться, учитывая поведение принца, то первому ещё только предстояло утрамбоваться в сознании.
– А какое второе-то условие поставил Варлог, кроме сдачи крепости? – с опаской поинтересовалась Нетта. – Ну, то, которое ввергло людей в великое уныние?
Ксавьер сцепил руки в замок и произнёс безучастным тоном, словно речь шла о чём-то совершенно постороннем:
– Он пожелал забрать силу и мужество своего соперника, пообещав взамен оставить жизни всем остальным.
– Забрать силу и мужество? – обескураженно повторила Нетта. – Это как?
В лице её отразилось полное непонимание, а вот меня пробрал ледяной озноб. Я коснулась правого подреберья Ксавьера, где под футболкой скрывалась метка, и подняла на него полные ужаса глаза:
