Маленькое суденышко со спущенным парусом сиротливо качалось на волнах, не делая ни малейшей попытки уйти. На возвышенной корме ее стояли, беспрестанно кланяясь несколько китайцев.
— Господа, готовьте досмотровую партию, — скомандовал командир.
Через пару минут в спущенном на воду катере занимали места вооруженные винтовками и револьверами матросы во главе с мичманом фон Бергом. Затарахтев мотором «Боярчик» шустро двинулся к джонке. Стоящие у орудий комендоры, тем временем, беззлобно подшучивали над молодым матросом.
— Гляди в оба Мишка, того и гляди узкоглазые каверзу учинят!
— Да как же это, — наивно хлопал глазами тот, — уж больно мал кораблик то!
— Твое дело глядеть, а не рассуждать! А ну как с него японцы мину пустят?
— Отставить, пугать молодого, — прикрикнул на них вахтенный, — а то еще пальнет с дуру!
Тем временем катер обошел джонку по кругу и пришвартовался к ее борту. Некоторое время ушло на осмотр, а затем на корме снова появился Берг.
— Ну, что там Александр Вильгельмович? — спросил в рупор Алеша.
— Пусто, — закричал в ответ мичман, — только пятеро китайцев.
— А что они говорят?
— Не знаю! Они не говорят по-английски, а я по-китайски!
— Что планируете делать? — Спросил великого князя Кроун.
— Сильно сомневаюсь, что японцы тащили джонку желая помочь заблудившимся китайцам, — пожал плечами тот, — полагаю надо их снять, а в Артуре передать жандармам, пусть разбираются.
— Что же разумно. А джонку?
— Ну, уж она ценности точно не представляет.
— Потопите?
— Так ведь артиллерию тоже испытать надо!
Дождавшись возвращения катера, Алеша отвел крейсер на десять кабельтовых и приказал открыть огонь. Первый выстрел лег с порядочным недолетом, следующий ближе, затем был перелет, еще два подняли водяные столбы в непосредственной близости от обреченной джонки и лишь шестой ударил ее возле мачты. Та, как будто испугавшись обстрела, немедленно перевернулась и затонула. После чего «Боярин» двинулся догонять своих, а великий князь решил посмотреть на снятых с потопленного судна китайцев. Те стояли в ряд с выражением безграничной покорности судьбе на лицах, под охраной вооруженных матросов.
— Господа, а у нас кто-нибудь говорит по-китайски? — осведомился командир.
— Увы, я знаю только японский, — отозвался Семенов, — а вы, Николай Александрович?
— К сожалению, ничем не могу помочь, — развел руками Кроун, — даже на уровне: «твоя моя понимай», ничего не знаю.
— Ну и ладно, может Микеладзе с ними по-грузински договорится. — Подытожил великий князь и обернулся к Бергу: — Кстати, Александр Вильгельмович, а что это у вас?
