Когда паровые машины крейсера начали вращать его винты и тот пришел в движение, сердце великого князя наполнилось восторгом и трепетом. Со времен окончания учебы единственным кораблем, которым ему довелось управлять, была яхта «Тамара» принадлежавшая его старшему брату Александру Михайловичу. Но одно дело прогулочная яхта, а другое трехтрубный красавец «Боярин»!
— Малый вперед, — скомандовал рулевым Алеша, и корабль медленно двинулся к проходу.
«Только бы не оплошать, только бы не ошибиться» — твердил он про себя, лишь внешне оставаясь невозмутимым. Пусть рядом стоят опытный Семенов и присланный Макаровым в качестве наблюдателя капитан второго ранга Кроун, пусть может быть завтра, его заменит на мостике кто-то другой, это его первый выход и он должен сам вывести свой первый корабль в первый выход.
— Два румба вправо! — и послушный воле его командира, крейсер грациозно минует полуостров «Тигровый хвост».
Семенов, прекрасно понимающий волнение Алексея Михайловича, незаметно одобрительно кивает, а Кроун ухмыляется в бородку.
— Добавить оборотов! — и корабль занимает место в кильватер «Новика».
С выходом «Боярина» все боеспособные корабли эскадры оказались на внешнем рейде. Раньше эскадра никогда не выходила за одну «большую воду» и потому на ее сосредоточение требовалось не менее суток. Но Макаров, будучи опытным гидрографом, изучил карту прохода, сам перемерил все глубины, и сопоставил их с осадкой броненосцев. Затем составил график выхода и к всеобщему удивлению сумел добиться своего. Теперь можно было заняться обучением совместному маневрированию, без чего и думать нельзя было идти в бой.
Пока эскадра занялась эволюциями, «Боярин» в сопровождении «Новика» и «Внимательного» приступил к испытаниям. Начали с того что разогнали крейсер до пятнадцати узлов[47], убедившись что машины работают исправно, а недавно заделанная пробоина не вызывает опасений скорость начали потихоньку увеличивать. Шедший рядом более скоростной «Новик» несколько раз вырывался вперед, как бы дразня своего товарища, но тут же сбавлял ход и шел, лишь немного опережая.
— Николай Оттович, похоже, нас дразнит, — заметил Кроун.
— Ничего, пусть потешится, — отмахнулся Алеша, — вот посвежеет, посмотрим что его «чехол для машин»[48] тогда скажет! Сколько на лаге[49]?
— Двадцать узлов!
— Ну, что же уже не дурно, господа! Как в трюмах?
— Все хорошо, слава богу! Похоже, заделали на совесть…
— Ну что, посмотрим, на что способен наш «Боярин»? Машинное — самый полный!
