— Н-да… не знает народ классики, — произнес Дим, поднимаясь на крыльцо. — Нет, я понимаю, конечно: недостаток образованности, сплошное ЕГЭ головного мозга, но не узнать профессора Преображенского… его же даже экранизировали.
— Фильм ведь черно-белый, — пожал плечами Никита, с удовольствием оглядывая полную корзину опят и несколько крупных шляпок белых грибов.
— А, ну да, и без спецэффектов, — покивал Дим.
— Откуда ты узнал про квартиру?
— А я не знал, — усмехнулся Дим. — Угадал и попал в яблочко.
Никита отворил перед ним дверь и остановился, чтобы пропустить вперед.
— Нет-нет, идите первым, — немного изменившимся голосом и перейдя на «вы», сказал Дим.
— Только после вас, — включаясь в игру, заявил Никита.
— Идите первым.
— Не смею.
— Идите первым.
— Ни за что!
— Ну, это, знаете ли, просто банально. Нечто подобное уже описано в литературе. Кстати, вы не помните кем? — Дим прищурился.
— А вы что же, меня проверяете? — фыркнул Никита.
— Помилуйте. Зачем мне вас проверять? Просто я сам не помню.
— Ну, Гоголем описано. В «Мертвых душах».
— Гоголем, стало быть? Неужто? Это вы, стало быть, эрудицию свою хотите показать? Нашли перед кем похваляться. Идите первым.
— Ни за какие коврижки!
— Пожалуйста, перестаньте спорить. Я не люблю, когда со мной спорят. Это, в конце концов, невежливо — спорить со старшими. Я, между прочим, вдвое старше вас, а то и… — Тут Дим запнулся и с досадой покачал головой.
— Вот потому-то только после вас и войду.
— Почему это «потому»? Вы что, хотите сказать, будто моложе меня? Какая неделикатность!
— Я младше. Младше.
— Что значит «младше»? По званию младше? И откуда в вас такое чинопочитание?! У нас все равны. Это я вам как старший говорю. А со старших надо брать пример.
— Так подайте же пример. Входите. А я уж за вами следом.
— Вот так вы, молодые, всегда поступаете. Следом да следом. А чтобы первым наследить — кишка тонка?!
После чего он с неожиданной ловкостью встал на одно колено и произнес театральным голосом:
— Сэр! Я вас уважаю.
Никита покосился на крыльцо, посильнее запахнул куртку, вспомнил, что на нем джинсовые бриджи, но если повторит подвиг, то аккурат встанет на грязный мерзлый пол голыми коленями, и посмотрел на Дима. Тому было абсолютно наплевать, если бы он у двери даже разлегся: плотный бушлат, толстые штаны, сапоги до колен…
— Аркадий Райкин «Воспоминания», — вздохнув, проговорил Никита, заканчивая игру. — За некоторым исключением очень близко к тексту, входите.
