Пророчество Дэна оказалось трагическим. Год спустя, когда на площади Тяньаньмэнь шли демонстрации, Дэн послал танки, чтобы сокрушить диссидентов. Этот постыдный акт скомпрометировал его место в истории, однако он не должен заслонять ведущую роль Дэна в разрыве с непосредственным прошлым Китая. Следует помнить, что именно Дэн санкционировал демонтаж неэффективной системы сельскохозяйственных коммун Китая, открыл страну для иностранной торговли и инвестиций и начал проводить, правда робко и медленно, процесс политической децентрализации и демократизации.
В начале XXI века Китай стал гораздо более открытым и терпимым обществом по сравнению с тем, которое я наблюдал почти три десятилетия назад.
Именно на Ближнем Востоке, как нигде еще, тесные связи между моей семьей и нефтяной промышленностью носили очень сложный характер, и именно там эти связи и мою семью так легко было выставить в ложном свете. Что же касается участия «Чейза» в делах этого региона, то оно было продолжением его тесных и долгих связей с крупными нефтяными компаниями США.
Банк издавна занимался финансированием американской нефтяной промышленности, и по мере того, как в Латинской Америке, на Дальнем Востоке и на Ближнем Востоке открывали новые месторождения нефти, «Чейз» обеспечивал финансовые гарантии поставок сырой нефти и очищенных нефтепродуктов по всему миру. В середине 1930-х годов нефть стала занимать столь центральное место в вопросе о прибыльности «Чейза», что Уинтроп Олдрич создал специальный Нефтяной отдел, вскоре получивший репутацию лучшего отдела банка. В 1947 году в качестве одной из составных частей своей международной стратегии Уинтроп открыл отделение «Чейза» в финансовом центре Ближнего Востока – Бейруте. Однако с самого начала мы столкнулись там с трудностями. Основной проблемой было доминирование в этом регионе крупных британских и французских иностранных банков, но на самом деле мы просто не выделили достаточно ресурсов. Один-единственный сотрудник Джеймс Мэйджор из Иностранного отдела «Чейза» в Нью-Йорке должен был обеспечивать работу во всех странах Ближнего Востока, помимо Ливана. Он ездил туда раз в год для встреч с нашими корреспондентскими структурами и другими клиентами, что, наверное, было недостаточно для развития серьезного нового бизнеса.
В 1953 году Джим попросил меня сопровождать его в такой поездке, хотя я к тому времени в основном сосредоточил внимание на вопросах деятельности внутри страны. Эта поездка открыла глаза на многое. Как саудовцы, так и члены семьи аль-Сабах – правителей Кувейта – сохранили важные черты своего бедуинского наследия. Это были мужественные, проницательные и отважные люди, которые не обладали серьезным знанием западной культуры или современного мира. Столица Саудовской Аравии Эр-Рияд была окружена высокой стеной с бойницами, и высокие деревянные ворота каждую ночь запирали, чтобы никто не мог войти в город. Женщины в чадрах, муэдзины, призывающие правоверных к молитве с высоких минаретов, и воины пустыни в длинных одеждах с кривыми украшенными орнаментом кинжалами на поясах представлялись для западного посетителя цветистой мозаикой, относящейся к времени, которое, казалось, давно ушло. Как бы для того, чтобы держать современный мир на дистанции, посольства зарубежных стран должны были располагаться в городе Джидда на Красном море, на расстоянии более 500 миль от столицы.
