Леон, поспрошав ди Адельгиза и покопавшись в его памяти, отпустил герцога на ужин. За герцогом неслышной тенью последовали два наемника – на всякий случай.
Вскоре повара замахали поварешками, и путешественники с котелками потянулись к большим котлам, источавшим вкусные запахи.
За трапезой Леон поинтересовался у Яны и Пишты, уплетавших густую мясную похлебку, кто из них добровольно станет герцогом (герцогиней) тутошних мест. В ответ оба дружно подавились и возмущенно замахали руками: дескать, дураков нет по своей воле надевать ярмо на шею.
Находчивая Яна привела в свою пользу неотразимый аргумент:
– Я девушка, и меня подданные слушать не будут. Кроме того, скоро выхожу замуж.
– За кого? – дружно выдохнули парни.
– За тебя, любимый, – и юная колдунья в один миг очутилась на коленях Леона.
– Да уж, – почесал тот в затылке. – Придется тебе, Пишта, становиться птицей высокого полета. А что, ты грамотен, постиг некоторые науки, характер у тебя есть. Самое главное, живи по правде, и народ к тебе потянется.
Пишта с минуту сидел с вытаращенными глазами, а затем затараторил, отбрыкиваясь от напяливаемой герцогской короны. Но тщетно.
– Найди себе достойную замену, – предложил Леон, прерывая словесный поток юноши.
Пишта вмиг спекся. Действительно, кто? Наемники в основной массе полуграмотны, не говоря об остальном.
– Наберешь себе команду, женишься, выпишешь деда, и правь потихоньку во славу Империи, – подбодрил Леон. – Не боись, если что, поможем. Правда, Яна?
– А то! – тряхнула та платиновой гривой.
* * *
Столица герцогства – Бамбург – достойно встретила возвратившегося владыку со товарищи. Поскольку западный тракт из ворот просматривался на три километра с гаком, стены и башни города украсились знаменами и штандартами. Герольды при приближении отряда задудели в свои трубы, из открывшихся ворот выехала небольшая толпа прихлебателей – встречали герцога.
Долговязый Гумберт ди Адельгиз, приняв донельзя чопорный вид, снисходительно слушал рассыпаемые комплименты и оды в свою честь. Поток меда и патоки грубо прервал статный молодой человек с разноцветными глазами и одетый как наемник. Властным тоном, не терпящим возражений, он потребовал от лизоблюдов заткнуться, добавив при этом странную и загадочную фразу:
– Ваш номер шестой, господа.
Наемники хохотнули, а герцог, неслыханное дело, втянув голову в плечи, севшим голосом забормотал:
– Слушайтесь господина Леона, он здесь главный.
Местная верхушка подавленно замолчала, недоуменно переглядываясь.
