Вторым спустился Чустам и сразу подкинул в огонь охапку сухих веточек. Еще через десять минут наша компания была в полном составе.
– Вот это берлога! – восторженно произнес Клоп.
– Ага. – Толикам разглядывал череп зверя. – Берлога земляного дракона.
– Да ну? – Чустам склонился над костями. – А не медведь?
Толикам подобрал какой-то обломок горшка с ладонь величиной и протянул корму.
– Орочий выкормыш… – Чустам вертел осколок в руках.
– А что, драконы есть? – Я по-другому посмотрел на останки.
– Никто не знает, – ответил Толикам. – А это просто зверь, похожий на медведя. Вернее, маги сделали его из бурого. Просто называют его так.
– Ну да, просто, – поддакнул Чустам. – Просто вот десяток этих чешуек стоит… империал, наверное.
Местных денег у меня не было, но я знал, что за три медяка можно купить каравай хлеба. Сто медяков – башка, поскольку на ней был напечатан портрет локота – собственно, это хорошая рубаха или штаны. Далее я изучить не успел, угодив к оркам.
– Империал – это сотня бошок?
– Башок, – поправил меня Толикам.
– Ого! – Я присел и начал собирать пластины.
Увы, почти все они были треснутыми.
– Дорого не возьмут, – вздохнул Толикам, вертя в руках чешую с трещиной, – старые.
– Нам хватит. – Клоп собирал сокровища в снятую и завязанную мешком рубаху.
– А ты куда их нести-то собрался? – спросил корм, разглядывая дверь.
– Так… – Клоп завис.
– Вон туда вываливай, – махнул рукой Чустам, – потом придумаем.
И вдруг из угла, на который указал корм, донеслось шипение. Все резко повернулись в ту сторону. Ларк, фигура которого слабо угадывалась в полумраке, сидя на полу, сжимал между ногами целый кувшинчик, а в руках у него была выковырянная затычка.
– Ты это, – очнулся Толикам, – вставь обратно и ничего не открывай.
– Почему? – спросил Ларк, вставляя обратно пробку.
– Потому что ты не знаешь, что там. А если яд какой?
Уже в следующее мгновение мы убедились в правоте Толикама – Ларк обмяк и распростерся на полу, а я… Очнулся я на свежем воздухе, в темноте. Голова болела жутко. Рядом лежал Ларк.
– Ну вот, говорил же, очнутся, – услышал я голос Чустама, когда сел.
Ужасно горел бок. Я, задрав окровавленную рубаху, посмотрел на огромную ссадину.
– Ну уж извини, как могли, так и вытаскивали.
– Что это было?
– Сонное зелье, наверное.
– Руки бы ему оборвать, – покосился я на Ларка.
– Да ладно, он же не знал, – заступился Клоп.
Парни рассказали мне, что произошло. Когда Ларк обмяк, Толикам, Клоп и Чустам сообразили задержать дыхание и рвануть наверх, при этом Толикам чуть не сорвался, уснув, корм его дотаскивал последний метр. Затем Чустам и Клоп, обвязав голову рубахой и задерживая дыхание, вытащили меня и Ларка.
