Целый год. Мой календарь | страница 21
Когда соседка схватила меня и стала нервно обнимать и целовать, один из пожарных сказал ей: «Что же вы, мамаша, за ребенком-то не смотрите?» — «Да я не мамаша», — сказала соседка и потащила меня к выходу. «А может, вы его нам оставите? — говорили пожарные. — Парень-то веселый! А нам тут скучно!»
Кажется, я не очень возражал.
3
Кляксы были повсюду: в тетрадке, на указательном пальце правой руки, на рукаве, на брюках.
Недавно мне подарили приобретенную на каком-то блошином рынке деревянную ручку с перышком. Совершенно из моего школьного детства.
Я взял ее в руки, дремлющая мускульная память сразу проснулась, и сразу же проснулась вся неизбывная школьная тоска. И припомнились все эти перышки «солдатики», и чернильницы-непроливайки, которые еще как проливались, и кляксы, конечно, бесконечные и неизбежные кляксы.
Какая же жизнь без клякс!
4
Сколько помню себя, столько же помню и Малую энциклопедию Брокгауза и Ефрона. Четыре тома. Она и до сих пор стоит в моем доме на видном месте. Но сейчас я редко в нее заглядываю.
А все детство прошло под бесконечное листание этих красивых томов.
Помню, как с другом Смирновым мы разглядывали картинки с изображением фауны Северной Америки. Когда мы наткнулись на изображение какого-то небольшого и невнятного зверька и прочитали, что этот зверь называется «североамериканская вонючка», нас обуял такой хохот, что из кухни прибежала испуганная мама, решившая, что что-то случилось.
5
Керосинная лавка располагалась в сооружении, похожем на землянку. В нее надо было спускаться по узенькой лесенке, и бидон все время гремел, задевая за обшарпанную стенку.
Внизу за прилавком сидел пожилой еврей с очень печальным лицом. За его спиной в таинственном полумраке висел портрет. За треснутым стеклом с трудом угадывался Карл Маркс. Почему Карл Маркс?
6
Я помню, как на коммунальной кухне женщина со странным именем Ганя рассказывала соседкам о том, что между Москвой и Ленинградом есть тайный тоннель, по которому могут ходить танки в два ряда. «Там даже конница может проехать, — добавляла Ганя для пущей убедительности. — Я это точно знаю. Родственник покойного мужа раньше работал в Метрострое. Он и рассказывал. Но просил никому не говорить».