По гладкому полу, только что отполированному до блеска исполнительным роботом-уборщиком, хоть бери да скользи, что я и сделал, и в этом скольжении пролавировал между детишками — задень одного, и все попадают, как оловянные солдатики, — их суетливыми мамашами, стайками гламурных фиф, див, джентльменов в очках, сухоньким мужчиной в галстуке… Неконтролируемое катание прекратилось, когда я приземлился на руки и произвел вынужденное торможение.
Быстренько вскочил и ретировался, пока возмущенные крики откуда-то сзади не затихли, и нырнул в скопление людей у выхода. Чуть не столкнулся с улыбающимся африканцем, у которого на голове зачем-то размещалась клетка с пестрой птичкой. Он весело воскликнул, обращаясь ко мне: «Хэй!» Я ответил в том же тоне: «О’кей, бро!», и устремился дальше. Перед самым выходным проемом смешался с группкой явно довольных жизнью неохиппи, пробрался меж ними и наконец выскочил из небоскреба. Заслуженно перевел дух после напряженного прорыва на волю.
Через некоторое время добрался куда надо, в кафе.
Марлин назвал заведение красиво, «Неаполь». Точка расположения подобрана им была не менее удачно, чем все остальное, — вроде и в пределах центрального округа, но в таком местечке, где меньше заметна вся эта суета повседневности, почти нет шума… Здесь — типа исторический квартал. Вся архитектура в каноническом досетевом стиле прошлого века. Даже будка красненькая стояла, а в ней функционирующий телефон-автомат.
Внутри кафешки растекалась ненавязчивая музыка. Стены украшали картины в стилях, которые назывались «современным искусством» еще в начале нашего двадцать первого века. В помещении было не холодно и не жарко. Аккуратненькие окошки, столы трех видов: большие, средние, маленькие. Пахнет вкусной едой. Повинуясь заманчивому запаху, случайный клиент уже не отказался бы от дополнения к классической чашечке кофе в виде какого-нибудь образца местной выпечки.
Освещение тоже не резкое, но вполне достаточное. Посетителей много, однако мест каким-то чудом хватает на всех. Именно потому, что народу всегда битком, Марлин вышел в зал и ждет меня, я это знаю, хотя у него в кулуарах свой кабинетец. Там, за мраморной барной стойкой, не справа, куда пролегала дорога в уборную, а слева.
Главный «конек» заведения — здесь нет роботов. Пицца готовится вручную, на кухне за барной стойкой, и это ее аромат по всему «Неаполю» струился…
А стена прямо за барной стойкой была вымощена различными емкостями с напитками. Чего только не имелось в этой пестрой коллекции! Сведущие люди знали, что содержимое не всех из бутылок продавалось случайным клиентам; если бы кому-то из текущих посетителей вдруг взбрело в голову осведомиться о стоимости, к примеру, во-он того матерого бутыля, наполненного еще в тысяча девятьсот каком-то году, его, вполне возможно, ожидал бы «полный облом», как выражалась моя бабушка.
