Мужчины вернулись к своим попыткам вытолкнуть машину на сухую дорогу. Солнце уже успело подняться над горизонтом, и день обещал быть просто великолепным. Грязь быстро подсыхала, но автомобиль все никак не хотел выбираться. Пассажиры с водителями уже успели сломать три рычага, но так и не достигли никаких видимых успехов. Один из шоферов занялся приготовлением завтрака – он кипятил воду и открывал банки с сосисками.
Через некоторое время майор Лофтус произнес свой вердикт:
– На нем нет ни ран, ни следов насилия. Как я и сказал, он, скорее всего, ударился головой о крышу.
– И вы уверены, что он умер естественной смертью? – уточнил мистер Паркер Пайн.
Что-то в его тоне заставило доктора быстро взглянуть на него.
– Есть еще только один вариант.
– Я слушаю вас.
– Что кто-то ударил его по основанию черепа чем-то, напоминающим мешок с песком. – В голосе медика послышались извиняющиеся нотки.
– Это слишком маловероятно, – заметил еще один офицер-летчик по фамилии Уильямсон. Это был еще совсем молодой человек с лицом, похожим на лицо херувима. – То есть, я хочу сказать, что это невозможно было сделать так, чтобы никто из нас этого не заметил.
– А если мы все в это время спали? – предположил доктор.
Возражения последовали тут же:
– Но ведь убийца не мог быть уверен в этом на все сто процентов!
– Все эти вставания и передвижения наверняка бы разбудили кого-то.
– Легче всего, – заметил генерал Поли, – это было сделать тому, кто сидел рядом с ним.
– А кто сидел рядом с капитаном Сметхёрстом? – спросил врач.
– Хенсли, сэр, но в этом нет никакого смысла, – с готовностью ответил О’Рурк. – Они были лучшими друзьями.
Наступила тишина, а потом раздался уверенный голос мистера Паркера Пайна.
– Я думаю, – сказал он, – что лейтенанту Уильямсону есть что нам рассказать.
– Мне, сэр? – отозвался молодой человек. – Но я… понимете ли…
– Говорите, Уильямсон, – сказал О’Рурк.
– Да все это ерунда! Уверяю вас, господа…
– Да говорите же!
– Это просто кусочек разговора, который я услышал в Рутбе, во дворе. Я залез в автобус в поисках портсигара. И вот пока я его искал, снаружи разговаривали двое мужчин. Один из них был Сметхёрст. И он говорил…
Пилот замолчал.
– Ну же, говорите! – снова потребовали его попутчики.
– Он говорил что-то о том, что не хочет предавать своего друга. И было слышно, что он чем-то расстроен. А потом Сметхёрст сказал, что будет держать язык за зубами до Багдада – и ни минутой дольше. И что кому-то придется быстро убираться.
