После весны наступило лето – в тот год оно было очень хорошим. Все много трудились.
Закончился сбор урожая. Листья на деревьях стали красными и золотыми.
И вот восьмого октября Ханна подняла глаза от грядки с капустой, которую она собирала, и увидела мистера Паркера Пайна, облокотившегося о загородку.
– Вы! – воскликнула женщина, известная ранее под именем миссис Раймер. – Вы…
Какое-то время она говорила, не останавливаясь, а когда закончила, то долго не могла восстановить дыхание.
– Совершенно с вами согласен, – спокойно улыбнулся в ответ мистер Пайн.
– Вы обманщик и плут, вот вы кто! – повторила еще раз миссис Раймер. – Вы, с этим вашим Константином и гипнозом, и этой бедняжкой Ханной Мурхаус, которую вы заперли с этими психами!..
– Нет, – сказал мистер Паркер Пайн, – здесь вы плохо обо мне думаете. Ханна Мурхаус отнюдь не в дурдоме. Она никогда не существовала в реальности.
– Да неужели? – спросила миссис Раймер с издевкой. – А как же ее фото, которое я видела своими собственными глазами?
– Подделка, – ответил Пайн. – Это совсем не сложно сделать.
– А заметка о ней в газете?
– Вся газета была напечатана в одном экземпляре для того только, чтобы поместить там те два материала, которые могли бы вас убедить. И они-таки вас убедили.
– А этот мерзавец Константин?
– Вымышленное имя, которым воспользовался один из моих друзей со способностями к лицедейству.
– Вот это да! – фыркнула миссис Раймер. – Сейчас еще окажется, что и меня вы не гипнотизировали, не так ли?
– Ну, если говорить начистоту, то да, не гипнотизировали. Вы выпили ваш кофе, в который была подмешана индийская конопля. Позже мы использовали и другие лекарства, а потом вас привезли сюда и позволили прийти в себя.
– Так значит, миссис Гарднер знала обо всем с самого начала? – спросила Амелия.
Паркер Пайн утвердительно кивнул.
– Уверена, что вы ее подкупили! Или навешали ей лапши на уши!
– Миссис Гарднер мне полностью доверяет, – сказал мистер Пайн. – Однажды мне удалось спасти ее сына от заключения.
Что-то в его манерах заставило миссис Райнер неожиданно замолчать.
– А как же родинка? – спросила она, наконец.
– Она уже сильно побледнела, – улыбнулся мистер Пайн. – Месяцев через шесть от нее вообще ничего не останется.
– Ну, и для чего же тогда было затеяно все это фиглярство? Сделать из меня идиотку? Или превратить меня в простую служанку – это меня-то, со всеми моими деньгами в банке?.. Хотя, наверное, я могу и не спрашивать. Вы наверняка всласть попользовались моими денежками, приятель. И все это надо было именно для этого.
