Впрочем, некий Ли Харви Освальд тремя быстрыми выстрелами из ствола, купленного под маркой охотничьего, со всеми этими спецами уже рассчитался. В газетно-экранной шумихе, где вообще называлась марка "винтовки, убившей президента", имя герра Маннлихера вполне заслуженно не полоскалось. Только "каркано". Может, и "мосинка" однажды отхватит свою минуту славы? Сколько их там по Америке болтается, взятых за сущие гроши по распродаже "закромов родины" – сюда, в Новую Землю, попала лишь малая часть... В заленточных Штатах есть одна популярная забава, "варминтинг", сиречь отстрел сусликов с заведомо безопасной дистанции километра этак в полтора. И иные любители данного занятия специально берут какой-нибудь копеечный ствол, а потом вкладываются в его апгрейд, тюнинг и напиллинг – кто у профи-оружейника, кто своими руками – на цену недешевой снайперки, в итоге получается ружжо единственное в своем роде и на оригинал не похожее ни с какой стороны. Зачем? как говорится, "because I can" [45], по-русски попросту "чтобы вот". Понты и выпендреж, конечно, однако суслики не жалуются, значит, схема работает. Вдруг однажды с такой старушкой-трехлинейкой – до неузнаваемости переработанной или, напротив, оригинальной – очередному киллеру, не суть важно, подставному или настоящему, повезет поймать на мушку очередного президента?..
...А рядом с винтовочной пирамидой, однако, целый пулемет, кургузый уродец "шоша". И в углу приткнулась объемистая тушка с ребристо-бронзовым радиатором охлаждения: еще один пулемет, "гочкис" четырнадцатого года, лишенный своего пехотного станка.
Стволы-то раритетные, грех жаловаться, любой коллекционер оценит. Особенно увлеченный периодом Первой мировой. А вот стрелять из них, похоже, никто и не собирается, это – для НОШЕНИЯ. Для демонстрации, так сказать, сословного статуса. Вроде тех придворных шпилек, с которыми во времена всяких там Елизавет Великих и Луев Четырнадцатых благородные доны появлялись на светских раутах – а на войну и прочие дела, разумеется, брали нормальную шпагу или рапиру...
– Вы предпочитаете пистолет или револьвер? – открыв ящик, спрашивает Арчи.
– А выбор большой? – криво усмехаюсь я.
– Пистолетов осталось всего два. Револьверов – с полдюжины, но все одной модели, "сент-этьен" девяносто второго года, если вам это что-нибудь говорит.
Мне-то говорит, и не "что-нибудь". Штатный французский шпалер времен империалистической, современник нашего "нагана" и в общем в одной с ним весовой категории – только на территориях бывшего Союза "наганы" до сих пор служат всякой вохре и железнодорожникам, а французы свое старье давно сплавили куда подальше...
