* * *
Письмо Винсента матери, 4 июня 1890 г.
«К несчастью, жизнь здесь, в деревне, дорога; но Гаше, доктор, говорит, что в других деревнях в этих местах то же самое, и он сам от этого страдает, сравнивая с прежними ценами… Хотя его услуги я могу оплатить картинами, а с другим такой возможности не будет».
* * *
Я собиралась открыть входную дверь, как вдруг развернулась и пошла обратно, к мэрии, не ускоряя шага. На улицах становилось оживленнее; я прошла мимо постоялого двора, где он жил; два стола из тех, что стояли снаружи, были заняты клиентами, которые пили из бутылок и громко смеялись. Я дошла до церкви и обошла всю деревню, пройдя позади замка, но нигде его не увидела.
Вернувшись домой, я обнаружила Элен, которая ждала, сидя на плетеной банкетке в саду. Едва завидев меня, она кинулась навстречу.
— Где же ты была? — воскликнула она. — Я умирала от беспокойства.
Она увидела по моему удивленному лицу, что я не понимаю причин такой паники.
— Мы же собирались вместе пообедать!
Что я могла ей сказать? Могла ли она понять то, что я сама не понимала и чего со всей очевидностью не существовало? Было бы слишком сложно объяснять, да и бессмысленно тоже.
— Мне пришлось поехать с отцом в Париж по срочному делу, я не могла тебя предупредить. Семейные проблемы. Одна родственница, ты ее не знаешь. Хотя все оказалось ложной тревогой.
— Но у тебя помятый вид. И ты все еще очень бледная.
— Просто в сегодняшней суматохе я ничего не ела с самого утра.
Элен очень предупредительная подруга, она отвела меня домой с такими предосторожностями, как будто я вот-вот упаду в обморок. Она попросила Луизу приготовить нам чай с галетами, упрекнула ее в том, что та не предупредила о нашем отъезде, и, не дав Луизе возразить, пошла следом за мной, опасаясь, как бы я не упала на лестнице. Она проводила меня до комнаты, и я попросила ее оставить меня одну, чтобы я могла переодеться и немного привести себя в порядок. Она увидела картину, которую подарил мне Винсент.
— Что это? — спросила она.
— Так, одна работа, которую мне утром подарил друг-художник.
— Сегодня утром?
— Вчера! Она тебе нравится?
— Сейчас это модно, но, на мой вкус, немного хаотично. Написано кое-как, ни одного цветка различить невозможно.
— Потому что он художник-импрессионист. Пишет то, что чувствует. Папа немного им занимается.
— Почему?
— Думаю, у него было нервное расстройство. А как тебе я?
— А это ты там? Эта белая тень! Похоже на призрак.
* * *
