Насколько большое начальство присутствует в переговорной конкретно сейчас – не знаю, из десятка персон мне знакомы только Геррик и парочка патрульных из здешнего отделения, ну и территориальный агент Джонс. Все гости, как и Джонс, в костюмах и галстуках, ну как же, униформа "деловых людей" уровня как орденских директоров, так и младших клерков, гордящихся своей принадлежностью к белым воротничкам.
Впрочем, нет: младшие клерки не заставили бы ни Джонса, ни тем более Геррика сидеть по стойке "смирно".
Ширмер, кстати, на встречу не пригласили.
– Узнаете? – не успеваю я опуститься на стул, как передо мной уже лежит раскрытая офисная папка, а в папке хорошая фотокопия на пол-листа. Изображен там тип невыразительной наружности, которому за некоторое время до фотосеанса кто-то – для выразительности, наверное – всадил пулю в лоб. В физиономистике я ни разу не эксперт, но выстрела покойник скорее всего не ожидал, плюс судя по общему его виду, труп пролежал на местном солнышке не слишком долго. Калибр пули, точное время смерти и прочие нужные для следствия подробности, которые я помню из детективных романов, пускай определят при вскрытии более компетентные персоны, я же могу лишь ответить на вопрос:
– Имени не знаю, лицо знакомое. На прошлой неделе в ночь с пятницы на субботу этот деятель вскрыл дверь ко мне в номер и передал два слова: "забудьте Россиньоля".
– Точно он? – мрачно уточняет Геррик.
– Ну, дырки от пули у него тогда не было, плюс на подбородке имелась пара порезов, как от не слишком аккуратного бритья. А так очень похож, если только у него нет брата-близнеца.
– Ты еще вроде говорил, у твоего ночного визитера была татуировка на правой руке.
– Видел такую, как раз пониже запястья, на тыльной стороне ладони. На вид – старая, нечеткая. А одет был в китайский спортивный костюмчик, сетчатые кроссовки и бандану.
– Пес с ней, с одеждой, ее можно и сменить, но у нашего-то... клиента никаких татуировок нет, даже и нечетких, – замечает агент Джонс.
Пожимаю плечами.
– Намалевать что-нибудь на коже такими чернилами, чтобы не смывались водой, а сводились, к примеру, спиртом или раствором ацетона, – прием не новый. А зачем, вопрос не ко мне.
Высокое собрание переглядывается. Джонс барабанит пальцами по столу, изображая помесь мазурки с имперским маршем.
– Спасибо, мистер Щербань, – наконец подает голос один из незнакомых мне "костюмов", приятно удивив правильным произношением моей непривычной большинству западных товарищей фамилии. – Пока можете быть свободны, но в ближайшее время вам лучше оставаться на связи и в пределах досягаемости.
