Иду по не слишком глубоким сугробам, темнота не смущает, от снега светло и даже уютно. С коротким хриплым криком срывается с ветки потревоженная птица. Сверяюсь с навигатором, от траектории пути не отклонился, но в предполагаемом месте ничего нет. Только лес — такой же густой и непроходимый бурелом, как и возле пика Наршинкур. Делаю самое простое, что возможно в моем положении — забираюсь на верхушку дерева. Вокруг темнота и снег. Дьявол, неужели ошибся? Но я же четко видел «Горб», такую бандуру ни с чем не спутаешь!
Тут некстати вклинивается Вера:
— Дан, что там у тебя?
— А ты не видишь? На дереве сижу!
— Зачем?
— Гнездо вью! Что за идиотские вопросы?
Короткий смешок.
— Спокойно, нулевой результат — тоже результат, возвращайся.
— Вера, я видел самолет, я не псих и доверяю своим глазам.
Она помолчала.
— Я тебе тоже верю, дай мне координаты, где ты видел его.
— А держаться мне чем, зубами за ветку? Погоди полчаса.
Я выключаю связь, собираюсь слезать, и тут вспыхивает небо, подсвеченное с земли десятками прожекторов. Розоватые рыхлые тучи нависают над скалами и лесом, роняют из неуемной утробы тучи снежинок. Алый крошечный огонек пульсирует в толще тучи. Как ни смешно, я держусь, чем придется, чтобы только настроить навигатор на нужный курс. Есть!
Остаток ночи провожу в пути. Утром, миновав патрули, надо сказать, весьма неумелые, уже своими глазами вижу серые коробки ангаров, склады и вышку-радар. Аэродром маленький, всего три посадочные полосы, но техники сюда согнали на целый полк.
Снова включаю связь и настраиваю камеру.
— Я на месте, координаты… — навигатор выдает нужные параметры с точностью до десятой градуса.
— Спасибо, Дан, ты умница! Увеличь разрешение камеры, я сниму технику.
Вера что-то колдует, ее дыхание в наушнике странным образом успокаивает.
— Все, я закончила. Дан!
— Ау?
— Немедленно уходи оттуда, у тебя семь часов, чтобы покинуть восемнадцатый квадрат, поторопись.
— Но почему…?
— Райт, ракеты уже наводят, времени мало. Слышишь, что я говорю?
Слышу. Вот только это последнее, что я слышу — аппаратура отказывает. Я поднимаю винтовку, но понимаю, что патрон прирос к патроннику. Ощущаю себя жутко беспомощным, стискиваю ладонь, с хрустом ломая навигатор.
Их трое, нарьяги. Одежда уже не похожа на нищенские лохмотья — меховые куртки и добротные штаны, заправленные в высокие сапоги, но бритые черепа и костистые лица не спутаешь ни с чем. Один из них делает шаг ко мне. Я никогда его не встречал, однако он — мой давний знакомый, порождение кошмаров, я сразу его узнаю и протягиваю руки с одной целью — задушить, но в тот же миг проваливаюсь в темноту.
