— Слющай! Какие Ашоты, какие радиоточки? Сам виращивал! Сорт называется «Рюсский размер».
— Кот, покажи ему русский размер, — предложил товарищу Жук.
— Не вздумай, Василий Геннадьевич! — предупредил его Крот. — Примут за бутафорию и растащат на сувениры, предварительно порвав в клочья…
На рынке стоял ор — каждый пытался перекричать соперника. Оставалось удивляться тому, что они с утра пораньше приходили с голосами, полными силы. Как продавцы умудрялись к вечеру не охрипнуть, не мог сказать никто.
Барбариске приглянулась маленькая брошюра, содержащая описание приготовления нехитрых блюд и рецепты солений. Она её приобрела и засовывая в сумку, пояснила:
— Пригодится.
Затем, немного подумав, озвучила избитую поговорку:
— Путь к сердцу мужчины лежит через желудок.
— Да? — удивился Кот. — Тогда мне срочно нужно к хирургу!
— Зачем, — спросил Крот, — язва, что ли, замучила?
— Нет, — Виктор отрицательно помотал головой. — Кажется, что у меня толстая кишка слишком сильно наружу вылезла, причём с другой стороны.
— Если путь к сердцу мужчины лежит через желудок, то у Бегемота гарем будет похлеще, чем у арабского шейха, — высказал Ворон вслух свои размышления.
Шмель сделал неопределённую гримасу и спросил его:
— А ты в курсе, что самый большой гарем был вовсе не на аравийском полуострове, а в Индо-Китае? Причём — у предводителя китайских пиратов.
— Да? Не знал…
— Притом — почти по обоюдному согласию.
— Это как? — не понял Ворон.
— Просто, — пояснил Шмель. — Посредниками выступали тигровые акулы, в бассейн с которыми любезно приглашали на ночь строптивых гостий, не желающих по-любовно влиться в дружный коллектив многочисленных жён морского разбойника. К утру, как правило, бабы становились шёлковыми.
По ходу движения попалось кафе с идиотским названием «У Ашота». Чингачгук поморщился и сплюнув, сказал:
— Лучше бы назвал забегаловку «У извращенца», а в меню внёс мороженое с вермишелью. Каких я только «У» не видел: «У Петровича», «У Рабиновича», «У…» Порой удивляешься мощному маркетинговому ходу некоторых предпринимателей. Нет, чтобы сесть и придумать толковое название, идут по стандарту. По шаблону, который устоялся в данном анклаве, а то и во всей стране.
— Лучше назвать кафе «У старого извращенца», а вместо простых макарон — прокисшие и блинчики с прошлогодним творогом, — возразил Кот. — А насчёт сесть — это кому как не повезёт…
— У меня дома до сих пор электрический чайник в работе, — поведал Шмель домашнюю тайну. — На нём латинскими буквами написано гордое название «Аляска». До сих пор гадаю — что производители этим хотели сказать. Это равнозначно тому, если бы холодильник назвали «Сахара».
