По небу плыли невесомые облака, подгоняемые лёгким ветерком. Солнце припекало и грустное зимнее настроение улетучилось, оставшись где-то глубоко в памяти, которая заталкивала эти воспоминания всё глубже и глубже. Остатки грязного снега и льда, местами ещё продолжали лежать по углам бетонной набережной, не желая сдаваться настойчивому напору тёплых лучей солнца. Пожухлая прошлогодняя трава сохла и сквозь неё уже готовилась проклюнуться молодая зелень. Настроение у собравшихся, было по-весеннему радостное…
* * *
Как ни старались товарищи идти в поход налегке, не полагаясь на самодостаточность — рюкзаки получились весьма увесистыми. Принцип «всё своё ношу с собой» взял вверх. Чья-то здоровая голова предложила, в таком случае, маскироваться под туристов. Другая, не менее продвинутая, ответила: «Мы и так выглядим туристами». Барбариска ликовала: «Наконец-то!» Народ, в целом, был несколько иного мнения: «Вот, пипец-то!» И только один Чингачгук постоянно ныл: «Меня не отпускает ощущение, что для нас будет нелётная погода: у «Вимана» двойное управление — ручное и мысленное. Ну, или почти мысленное: мьюлесенсорное — от нательных датчиков». «Значит не полетаем», — раздалось чьё-то невнятное бормотание.
— Надо Коту пришпандорить датчик в одно место, — предложил Бегемот, пыхтя под увесистой поклажей.
— Он нас и привезёт в Голландию, аккурат в Квартал Красных Фонарей, — мрачно возразил Крот, не представляя себе, как он будет отчитываться дома, после того, как эпопея затянется на неопределённое время.
Распаковывая и перебирая шмотки на очередной стоянке, Ворон заметил у Чингачгука хитрый утюг. Если сказать, что он обалдел, значит — не сказать ничего. На молчаливый вопрос, когда Ворон тыкал пальцем в приспособление, которое нужно в походе, как пингвину галстук, Лейб ответил просто:
— Химический утюг для автономного пользования на природе.
— Почему не угольный? — хором спросили все, кому было не лень.
— Он слишком массивный, чтобы таскать его с собой в рюкзаке.
— Утюг! — воскликнул Шмель. — Интеллигент, хренов…
— Всё гениальное просто, — добавил Лис. — Кладёшь брюки между двух матрасов на ночь — получается вполне приличное проглаживание.
Бегемот усмехнулся и рассказал коротенькую историю:
— Один придурок это услышал и положил брюки под матрас, а под ним металлическая сетка пружинной кровати. Утром, напялив спросонья брюки, он выглядел слишком экстравагантно, особенно по тем, советским, временам.
