Усевшись, Фаворский принялся рассказывать:
— Британский офицер связи при нашем штабе получил информацию из Лондона, что у нас завёлся красный агент. И мы бы очень хотели, чтобы вы помогли нам его отыскать. Как вы на это смотрите?
— Это мой долг. Но стоит заметить, что майор Джон Хоар навестил меня вчера и просил о том же, но только от имени руководства МИ-6. Кроме того, он предложил мне передать им всю заграничную агентуру МИДа. Естественно, я отверг оба его предложения и объяснил, что подчиняюсь только штабу Добровольческой армии и генералу Деникину.
— Это делает вам честь, — заметил Романовский. — Но с британцами ссориться не будем. Они обещают помочь нам вооружением и обмундированием. А с чего вы собираетесь начать поиски?
— С составления отчёта по заграничной агентуре МИДа.
— Что ж, вам виднее, — согласился генерал и велел: — Разместите Клима Пантелеевича в отдельной комнате, снабдите бумагой, чернилами, печатной машинкой. Словом, всем необходимым. И не забудьте поставить на довольствие.
— Слушаюсь ваше превосходительство.
— Вы останетесь при штабе или желаете вернуться в Ставрополь? У вас же, как мне говорили, там осталась жена.
— Признаться, я планирую оставаться дома, а сюда наведываться по необходимости.
— А как же, в таком случае, вы сможете отыскать вражеского лазутчика?
— План его поимки не предполагает моего обязательного нахождения в штабе.
— Может быть, вы посвятите нас в детали своей задумки?
— Простите, но в силу определённых обстоятельств, продиктованных особой секретностью, я не могу этого сделать.
— Что ж, как знаете, как знаете, — развёл руками генерал. — Не смею вас задерживать.
— Позвольте одну просьбу? — поднимаясь, спросил статский советник.
— Говорите.
— До составления отчёта я бы хотел осмотреть место, где он будет храниться.
— Да вот здесь, — начальник штаба показал в сторону сейфа, над которым висела картина с натюрмортом. — Код знаю только я.
— Разрешите идти? — осведомился Фаворский.
— Да, господа, вы свободны.
Уже через час, после простого, но обильного обеда Ардашев принялся за работу, и около пяти часов утра она была закончена. Ровно в шесть он передал бумаги начальнику штаба Добровольческой армии и отбыл в Ставрополь на бронепоезде «Генерал Корнилов» вместе с полковником Шкуро.
Поезд был самодельной бронировки, но имел две бронеплощадки из двух морских 3-х дюймовых орудий образца 1900 года, с одним 47-ми миллиметровым орудием системы «Гочкинс» и пулемётами на платформе. Артиллерийская обслуга состояла из офицеров и кубанских казаков.
