– Оглашается приговор Василию Кубареву. Полгода работ на пилораме с заработной платой…
– Федорович! – Ярослав уставился на старика ошалелыми глазами. – Чего она говорит? Какой приговор? Мы еще дело даже не рассмотрели.
– Ну, правильно всё, – успокоил его Тимофей. – Сначала приговор, потом уже решаем – за что. А что не так?
– А почему полгода? Почему не десять лет?
– Так он сам такой приговор попросил, значит. У вас снова не так? – шепнул Федорович в ответ.
– Нет! У нас сначала дело рассматривают, а потом судья приговор выносит.
– Вот странные! – ухмыльнулся старик. – Это что получается? Судья лучше человека знает, какой приговор для него лучше будет?
– Конечно! На то он и судья.
– Ясно, – кивнул старик и придвинул свой стул к Ярославу. – Смотри… У нас человек сам себе приговор пишет и в суд на рассмотрение отдает. А ты должен уже решить – удовлетворить его обращение или нет.
Ярослав потер переносицу и снова посмотрел на старика.
– Федорович, вы здесь вообще с ума посходили?
– Ты, сынок, давай не ерепенься. Раз здесь оказался, то забудь пока про свои привычки старые. У нас так заведено. Поэтому давай работай и не брыкайся.
К этому моменту Василина уже закончила зачитывать приговор. Из зала вышел мужчина лет сорока и встал за небольшую трибуну, расположенную прямо перед столом судьи. В зале повисла тишина.
– Задавай вопросы, – пнул Федорович Ярослава под столом.
– Э-э-э… Вы – Василий, да? – спросил он первое, что пришло ему в голову.
– Ага. Кубарев, – расплылся в улыбке мужчина.
– И вы хотите, чтобы суд отправил вас работать на пилораму?
– Да.
– Что же вы натворили?
– Да тут дело такое… – переступил Василий с ноги на ногу. – У меня в этом месяце дочка родилась третья.
– Это запрещено? – быстро шепнул Ярослав Федоровичу.
– Нет. Слушай дальше.
– И денег не особо хватает, – продолжил Кубарев. – Сами понимаете – пеленки всякие, распашонки… Я сам слесарем тружусь, но мог бы в свободное от работы время и на пилораме подрабатывать, но там говорят, что мест нет. Поэтому на полставки готов пойти по решению суда.
Ярослав снова почесал затылок и, вздохнув, поднял голову.
– Я понимаю, конечно, это, но… Вы какое преступление совершили? За что я вас должен на пилораму отправить?
– Так вы ж и должны решить – какое мне преступление совершить, – растерянно произнес Василий.
– Я?
– Ну да…
Ярослав с мольбой посмотрел на Федоровича. Тот молча кивнул.
– Я, честно говоря… – парень обхватил голову руками, но тут же поднял голову и посмотрел на свою левую руку, – знаете что? Я сейчас отлучусь на секундочку, а вы здесь побудьте. Я оставлю здесь свои часы. Их же никто не украдет? – Ярослав многозначительно посмотрел на Василия.
