— Это по телевизору? — спросил он. Голос прозвучал хрипло, незнакомо.
— Нет, — с усмешкой ответил Вадим Петрович. — По «телевизору» шла только цветомузыка. Да вы и не могли бы видеть его, после настройки кресло повернуло вас лицом к стене.
— Верно, — вспомнил Кочин. — Я заметил.
— Заметили? Во время сеанса?
— Да, несколько раз что-то случалось… будто рвалась лента в кино.
Вадим Петрович задумчиво покачал головой, зачем-то тронул полусферы антенн — и рассмеялся.
— Трамвай? Ну конечно, трамвай скрипел на повороте! Значит, он отвлек мои мысли, только и всего. Нечто вроде короткого замыкания.
— Скажите, — спросил Кочин, — что это за гениальный роман? Я понимаю, все это из будущего… Но на самом деле?
— Роман? — изумился Вадим Петрович. — Это не роман. Это я вспоминал свою жизнь.
— Вы?.. Свою жизнь!?
— Разумеется. А разве похоже на роман?
— Странно, странно! Но почему же я не мог включиться в начало романа, а потом ни с того ни с сего включился в середину?
Наивность Кочина рассмешила Вадима Петровича:
— Голубчик мой! Это типичнейшая ошибка восприятия. Ведь вы сидели не в зеленом зале, а здесь в моей комнате.
— Ну и что же?
— А то, что я должен был показать вам сначала сам вечер — и я думал о вечере. А уж потом стал вспоминать свою жизнь. Не мог же я вызвать в своем представлении и то, и другое разом!
— Вы специально занимаетесь этим… искусством будущего?
— Ну нет, я занимаюсь тем, что на языке быта можно назвать непосредственной передачей мысли.
— И вы знаете, в чем суть передачи мысли? Физическая суть?
— Не знаю. Но это отнюдь не мешает мне экспериментировать. Пользовались же древние моряки компасом, не зная физической сути магнетизма. А здесь главное — психологический контакт, так сказать, настройка.
— И последний вопрос. Искусство будущего… вы думали о нем раньше?
— Представьте себе, никогда. Только сегодня, на вечере в Политехническом, вспомнились мне слова Ленина о том, что искусство должно принадлежать народу. Вот я и проимпровизировал один из возможных вариантов. Спорно? Согласен. Но я же не теоретик искусства, а всего-навсего психолог, да и то самоучка. А вы… вы знаете, кто вы?
— Дилетант?
— Те-ле-пат! Да еще какой телепат! Я сразу понял это, едва вы приняли мою мысль о дилетантстве. Скажите, Володя… Можно мне вас так?.. А прежде бывали у вас подобные случаи?
Кочин задумался. То, что произошло с ним сегодня, было, конечно, изумительно и неповторимо. Но и раньше…
Это случилось первого сентября 1943 года. Он только что прибежал из школы, взбудораженный, переполненный впечатлениями, швырнул портфель на стол, торопясь скорее рассказать обо всем матери… А она сидела как неживая, будто только ее тело находилось здесь, глаза ничего не видели, и руки безжизненно повисли. Он бросился к ней.
