— Опять включил свою старую пластинку, — прервал Джексона громоподобный голос. — Тебе не надоело. Это всё отговорки. Ты просто не хочешь и всё. Почему? Скажи, почему ты отказываешься следовать своей мечте? Что тебе мешает?
— Это больно. Надо мной будут смеяться. Я не могу пойти на это.
— Ты пришёл ради мечты. Это главное.
— Нет. Сын — это главное. Я живу ради него.
— Не может другой человек быть целью и смыслом твоей жизни. Ты понимаешь, что ты принёс себя в жертву. Эта жертва никому не нужна. Ни тебе, ни сыну. Принеся себя в жертву, ты перестал жить, ты стал слабым и зависимым, ты начал медленно умирать. Если ты хочешь смерти, то есть более эффективные и быстрые способы.
— Я хочу жить. Мне есть ради чего жить, — оправдывался Питер.
— Тогда почему ты умираешь?
— Не знаю. И для чего мне жить, если не ради сына?
— Ради себя, ради своей мечты.
— Не могу.
— Если ты не можешь, тогда кто сможет? Почему ты решил, что не можешь? Откуда ты это взял?
— Хватит! Надоело. Я всё это слышал. Мы пошли по второму кругу, — зло орал Питер. — Просто покажи мне ответ на главный вопрос.
— Хорошо. Как скажешь. Только это бесполезно.
— Почему?
Ответ не последовал. Наступила мёртвая тишина. Питеру стало как-то не по себе. Он почувствовал на себе тысячи взглядов. Он застыл в ожидании. Что-то подсказывало, что ему следует развернуться. Джексон повернул голову, краем глаза увидел на столике конверт. Питер быстро подошёл к нему, он взял конверт в руки. На нём не было никаких надписей. Аккуратно вскрыв его, Джексон вытащил лист бумаги, сложенный втрое. Сердце колотилось с бешеной скоростью, оно было готово в любую секунду выпрыгнуть из груди Питера Джексона.
Питер медленно развернул лист. Он посмотрел на одну сторону, она была пустой. Он тут же перевернул лист другой стороной. Там тоже ничего не оказалось. Лицо Питера выражало бурю смешанных чувств. На его лице читалось негодование вперемешку с удивлением.
— Что это? Здесь же ничего нет, — кричал он разъярённо.
Питер бросил лист бумаги и конверт. Бумага, перевернувшись пару раз, упала около журнального столика. Мгновение спустя, на листе бумаги проявилась надпись: «Мечта — это смысл жизни».
— Почему ты молчишь? — продолжал гневаться Питер.
— Мне нечего тебе ответить. То, что я мог сделать, я уже сделал.
— Неправда, я тебе не верю.
— Ты видишь то, что хочешь видеть. Ты слышишь то, что хочешь слышать. Твоё восприятие избирательно. Эта информация не соответствует твоим ожиданиям и представлениям. Ты не хочешь знать её, ты не готов принять её. Ты отвергаешь её, отсеиваешь. Поэтому бумага чистая. Скажи, что я могу сделать в этой ситуации?
