Повсюду горели свечи и богато украшенные лампы. Исполнительницы танца живота показывали гостям свое мастерство, художницы рисовали хной на руках у женщин орнаменты, как было принято на Востоке. У Мины было такое ощущение, словно она долго шла через пустыню и набрела на оазис, где собрались самые красивые в мире люди.
Одних богатых мужчин сопровождали жены или подруги, других — красотки из службы эскорта.
— Им платят за услуги сопровождения? — недоумевая, спросила Мина. — То есть они проститутки?
— Сомневаюсь, что им понравилось бы это определение, — сказал Нейт. — Полагаю, некоторые из этих девушек действительно развлекают мужчин на отдыхе, а другие просто сопровождают их на мероприятия, не оказывая им услуг интимного характера.
Мина больше ничего не сказала, и Нейт пошел в толпу, продвигаясь быстро и решительно. Он не мог похвастать врожденной коммуникабельностью. Для него посещение подобных мероприятий было средством осуществления целей, необходимым требованием для успешной работы. Его жена, напротив, была в своей стихии. Она с уверенностью светской леди переходила от одного человека к другому, произнося вежливые фразы и комплименты, выбранные в зависимости от того, к кому она обращалась. Нейт обнаружил, что восхищается ее обаянием, чувством такта и способностью угадывать настроение людей. Что все его внимание приковано к ней, несмотря на цель, с которой он сюда пришел.
Увидев их, Антонио Дэвис отделился от толпы и направился к ним вместе со своей давней спутницей — голливудской старлеткой по имени Эванжелина.
Антонио обнял Нейта и похлопал по спине:
— Я слышал, что ты на острове. Еще я слышал, что эта ослепительная красавица — твоя жена. В чем дело? Почему ты не пригласил меня на свадьбу?
— Мы поженились вчера. Это было импульсивное решение, иначе я обязательно тебя пригласил бы. — Нейт обратился к жене: — Мина, позволь представить тебе Антонио Дэвиса и его вторую половину Эванжелину Габриеру.
Антонио расцеловал Мину в обе щеки, затем то же самое сделала Эванжелина.
Мина застенчиво посмотрела на известного актера:
— Я очень люблю фильмы с вашим участием. По ним я учила английский.
Стареющий голливудский сердцеед, который, несмотря на свой гордый неприступный вид, был человеком искренним и приятным в общении, очаровательно улыбнулся:
— Значит, одной из ваших первых фраз было «Пристрели их, Чарли»?
— Думаю, это было «Я не герой, детка. Я всего лишь парень с отличной лошадью, который всегда появляется вовремя».
