Гоген сообщил ему о своем намерении покинуть Арль. И если это решение со стороны Гогена, равнодушного к идее «мастерской Юга» и искавшего в Арле покоя для работы, было всего лишь разумным шагом, то для Ван Гога оно означало полный крах — конец мастерской, бессмысленность всех усилий, жертв, надежд и трат.
Бернар рассказывал, со слов самого Гогена, что решение последнего уехать из Арля крайне тяжело подействовало на Ван Гога. Еще бы! Земля уходила у него из-под ног. Гоген рассказывал: «Он даже спросил меня: «Ты собираешься уехать?» — и когда я ответил: «Да», — он вырвал из газеты и сунул мне в руки заголовок: «Убийца скрылся» 61.
Никто никогда не узнает, что он хотел сделать, когда побежал за Гогеном, вышедшим вечером 23 декабря 1888 года, чтобы «пойти одному подышать свежим воздухом и ароматом лавров и цветов» 62. Когда Гоген обернулся на знакомый звук «мелкого, неровного, торопливого шага», Ван Гог бросился на него будто бы с бритвой в руках. «Взгляд мой в эту минуту, должно быть, был очень могуч, так как он остановился и, склонив голову, бегом бросился по дороге домой» 63. Эта деталь — бритва, появившаяся в воспоминаниях, написанных спустя пятнадцать лет, но отсутствовавшая в рассказе Гогена по возвращении в Париж, переданном Бернаром в письме к Орье, является самым сомнительным моментом. Ревалд считает, что она была результатом позднейшей выдумки Гогена, имевшего целью обелить себя в глазах все увеличивающегося числа почитателей Ван Гога. Возможно, что все это так. Однако бритва все же была — ведь, вернувшись домой, Ван Гог, словно в порыве раскаяния и желания наказать себя, отрезал себе мочку уха бритвой, вслед за чем, завернув ее в носовой платок, отнес сверток в публичный дом и передал его одной из девушек, которую хорошо знал, со словами: «Истинно говорю тебе, ты меня будешь помнить» 64.
Ван Гог был водворен в больницу, где его умоисступление приняло настолько острый характер, что врачи вынуждены были поместить больного в палату для буйнопомешанных. Гоген, не пожелав увидеться с Ван Гогом, несмотря на его просьбы, бежал из Арля, предварительно сообщив Тео о болезни брата 65.
Пожалуй, глубже всего и нагляднее всего несовместимость и антагонизм этих характеров и этих мировоззрений были «вскрыты» самим Ван Гогом в его парных картинах «Кресло Гогена со свечой и книгой» (F499, Амстердам, музей Ван Гога) и «Стул Ван Гога с трубкой» (F498, Лондон, галерея Тейт). Первая была написана за несколько дней до ссоры, когда взаимоотношения Гогена и Ван Гога вполне вступили в критическую стадию и вопрос об отъезде Гогена был уже им решен.«…Я пытался написать его «пустое место», — так объяснил свой замысел Ван Гог, — на месте отсутствующего — зажженная свеча и несколько современных романов» (письмо Орье, 581).
