Развитие рабочего движения в Латинской Америке также подтверждает эту мысль. Рабочее движение Латинской Америки, если взять от Мексики с севера на юг, характеризуется тем, что — благодаря своеобразным социальным отношениям (аграрный характер этих стран) и огромному влиянию на них латинских стран Европы — у колыбели профсоюзного движения стояли анархо-синдикалисты и анархисты, организации которых были наиболее влиятельными. В последние же годы, вместе с развитием коммунистических партий и революционных профсоюзов, вместе с проникновением Коминтерна и Профинтерна в Латинскую Америку анархизм и анархо-синдикализм начинает в буквальном смысле слова исчезать из рабочего движения. Конечно анархо-синдикалисты имеют ещё влияние в отдельных организациях, но они всё больше и больше превращаются в сектантские группы‚ массы от них ушли.
Этот пример из новейшей истории рабочего движения свидетельствует о том, то возникшие в объективно благоприятной обстановке анархо-синдикалистские теории, встречаясь с растущим большевизмом, быстро теряют свои позиции. Почему? Анархо-синдикалисты, как я уже говорил, пытались отделить экономическую борьбу от борьбы политической, но так как логика борьбы толкала профсоюзы к борьбе против буржуазии, то у них получилось, что профсоюзы выполняли функции партии, но так как основная черта анархо-синдикалистов — это сектантство, то они вместе с ростом революционных событий исчезают с арены классовой борьбы, потому что не умеют связать революционную тактику с массовым движением. Анархо-синдикализм был всегда учением и тактикой избранных, они говорили всегда об активном меньшинстве (minorité agissante). Когда мы говорим о коммунистической партии, мы тоже говорим пока ещё о меньшинстве. Но между большевизмом и анархо-синдикализмом нет ничего общего, потому что анархо-синдикализм пытался действовать за массы, а большевизм действует с массами и во главе масс. В этом основная разница. А так как нынешний период есть период массовых движений, период, когда в активную борьбу вступают миллионы и десятки миллионов людей, то только та партия может овладеть движением, которая умеет руководить этими миллионами. Анархо-синдикализм никогда не имел больших масс, а начались серьёзные бои — и он растерял остатки своей армии.
Но здесь возникает вопрос: а почему социал-демократы теряют свои позиции? Реформистские организации несомненно массовые, особенно в некоторых странах, скажем, в Германии, Австрии и т. д. В Англии Рабочая партия — массовая организация. Почему же эти организации, охватывающие массы, теряют свои позиции?
