Селеста раздраженно поводит обнаженными плечами:
— Я едва могу дышать в этом чертовом корсете.
— Ах, он не позволит тебе испустить вздох наслаждения при виде будущего супруга! — передразниваю я.
Она одаривает меня убийственным взглядом:
— В следующий раз на охоте я подстрелю тебя.
— Пятьдесят весенцев.
— Идет.
Мама незаметно поворачивает голову в нашу сторону и шипит:
— Если вы сейчас же не сосредоточитесь, то оба будете разгребать королевские архивы до конца следующего месяца.
Это заставляет нас притихнуть, но Селеста все же вставляет полушепотом:
— И Адриан не сможет бегать по покоям наших милых Искупительниц.
Ощутимо пихнув ее в бок, я заставляю Селесту с приглушенным писком схватиться за стянутый корсет.
— Ну и ладно. Как будто ты сам не знаешь, что менее через полгода ты, дорогой братец, будешь делить свое бренное существование с Кристиной Кравер. Не одной же мне страдать с этим Габриэлем.
Тут с Селестой было трудно спорить. Я видел Кристину трижды: она была послом из Кравера, и, по совместительству, наследной принцессой. В общей сложности мы провели вместе около трех часов, обсуждая выгоду такого союза, и она уже успела изрядно меня утомить. У этой особы абсолютно не было чувства юмора, а улыбалась она только по праздникам. Представляю, каково будет провести с ней вечность. Но Селесте было сложнее. Кристина ясно дала понять, что брак со мной ей неинтересен, но, как принцесса, она исполнит свой долг и будет держаться от меня подальше. А вот Габриэлю сестрица действительно очень нравилась.
— Верность не входит в мой королевский набор.
— А в мой, значит, входит?
— Едва ли Габриэль будет рад видеть любимую жену с кем-то другим. А Кристина точно возражать не станет, — поддразниваю я.
— Какое отвратительное лицемерие! — смеется Селеста.
— Если ты сейчас же не замолчишь, мы пропустим все веселье.
Селеста закатывает глаза, а сам я перевожу взгляд на девушку передо мной. Кроме королевской семьи и членов Элитного отряда, в зале находится еще один человек — лысая женщина лет сорока пяти в бордовом плаще. Оракул. Она стоит чуть поодаль от нас, но все прекрасно понимают, насколько ощутимо ее влияние на королевство. Все, кроме Эланис, разумеется.
Я с любопытством склоняю голову, разглядывая ее. Хрупчайшее создание — бедняжку растерзают за стенами дворца, если она не научится твердо смотреть людям в глаза и держать спину прямо.
— Что, уже приглядываешься к новенькой? Если уж на то пошло, то Давина куда краше, — издевательским тоном заявляет Селеста.
