Ребекка выглядела очень сдержанной.
— Да, не могла, — согласилась она.
— Ты от моего имени назначила Истону свидание. Ты подслушала наш разговор с Мэгги о том, что случилось в библиотеке с Оуэном.
Ребекка положила руки на край стола.
— Мне очень жаль, что так вышло. Ты такая молодая и хорошенькая. Я знала, что он, с его-то самомнением, конечно, придёт к тебе. На встречу к пожилой леди он никогда бы не явился.
У Ромы был такой вид, как будто это её ударили по голове.
— Так вот откуда ты шла, — прошептала она.
Ребекка кивнула.
— Прости. Я не могла сказать тебе правду.
— Как ты попала внутрь? — спросила я.
— Я состою в комитете по празднованию столетия библиотеки, у нас офис в мэрии, куда есть доступ у всех членов комитета. Там хранится набор ключей.
— Ребекка ничего не делала с тем человеком, — сказала Вайолет.
Ребекка улыбнулась лучшей подруге.
— Все нормально, Ви. Мне это нужно. — Она налила себе кофе и добавила немного в мою чашку. — Я знала, что должна сделать, поэтому взяла ключ и оставила в отеле записку.
— Никто тебя там не видел. Как так получилось?
— Я пожилая женщина. Для молодых мы вроде мебели, все старухи похожи друг на друга. — Она запрокинула голову и изучила работу Старого Гарри над головой. — Он не помнил меня, — сказала она. — Я никогда его не забывала, но мне пришлось сказать, кто я такая.
Мои руки снова слегка задрожали.
— Он фотографировал тебя.
Она посмотрела на меня.
— Сейчас это была бы ерунда. Всего лишь голые плечи и спина, но в те дни...
Я вспомнила, что сказала Фиби Майклз. «Хорошие девочки не позируют для таких снимков».
— Не важно, насколько невинными были фотографии, — покачала головой Ребекка. — Он говорил, что я красива. И я была очень глупа.
— Что произошло в библиотеке?
— Он посмеялся. — Она провела пальцем по краю чашки.
— Истон был свиньей, — лицо Вайолет на мгновение исказилось от гнева.
— Он сказал, что никого не волнуют старые фотографии, — продолжила Ребекка, — и что я сама хотела позировать для него. Назвал меня кокеткой. — Она прямо взглянула на меня. — Я больше не та девочка из Мейвилл-Хайтс. Я сказала ему, что он просто грязный старикашка. Я сказала, что уверена, за все эти годы были и другие женщины, которых он обманом заставлял позировать, и не только. Я сказала, что если начну рассказывать об этом, возможно, меня поддержат и другие, — она помассировала перевязанное запястье.
— Он набросился на тебя, — сказала я. Плечо болело, пришлось передвинуться на жёстком стуле. — Этот компресс не из-за артрита, верно?
