— Надо же. Какой юный, а уже умеет делает такую сложную работу. Я бы этому за всю жизнь не научилась.
Маринка не была красавицей, но и не производила у Димки отталкивающего вида. Она была самой обычной женщиной, небольшого роста, не слишком полной, с круглым лицом и слегка вьющимися темными волосами. Над губами виднелся тонкий темный пушок. В общем такая, которые всегда попадаются навстречу на улице, иногда спросят: "сколько время?"; сидят в кабинетах за пишущими машинками; продают билеты в кино, мороженное в ларьках.
У Маринки было тоже свое увлечение, помогавшее ей в жизни.
Почти все свободное время она ремонтировала, перешивала одежду своим подругам и всем другим знакомым, их друзьям, близким. И даже сама умела кроить и шить платья. А раз в четверо суток дежурила на вахте в некой конторе.
…Тут Сашка, хлопнув по часам ладонью, воскликнул:
— Блин, мне ж на вокзал предков встречать! Не успею ж.
И бросился бежать. Напоследок шепнув Димке:
— Главное — действуй. Уверенней. Не теряйся.
На пару они допили оставшееся "за встречу". Слегка захмелев, Маринка принялась потягиваться и посмотрев на Димку, промолвила:
— Ой, какой ты симпатичный мальчишка. Сколько же лет тебе?
— Девятнадцать.
— Эх ты, совсем молодой, зелененький.
И помня слова Радищева — "действуй", он резко обхватив ее за плечи, крепко поцеловав ее в губы. Он целовал ее долго, раз за разом. Ему было приятно. Маринка не сопротивлялась. Но страстные поцелуи воспринимала с полным равнодушием. Наконец спросила:
— А с чего ты меня захотел? Разве у тебя нет девчонки?
— Нету никого.
— Неужели? Как же: такой красивый, рослый пацан и никого себе не найдешь?
— Никого.
— А в чем же дело?..
Не дав ей договорить, Димка снова впился в ее губы. И похоже пробудил в ней чувства. Она обхватила парня руками и не заметила, как уже лежала на диване под Димкой. Руки парня, повинуясь инстинкту, быстро расстегивали хлипкие пуговицы ее халата. Она открылась ему почти голой, в узких белых трусиках и зажмурила глаза, осыпаемая поцелуями которые Димка перемещал на ее шею и грудь; проводя ладонями по Маринкиной спине, вдохнув возбуждающий запах ее тела, был не в силах больше сдержаться: вскочил, сорвав за секунду с себя майку, шорты и с трудом еще не просохшие плавки, тугую резинку которых вовсю оттягивал набухший член.
Маринка, открыв глаза, увидала во весь рост обнаженного Димку. Ее тело моментально охватила дрожь. Она поспешно стянула свои трусики, раздвинула ноги; в промежности которых, дочерна заросшей кучерявыми волосами, обнажилась розовая щелочка.
