— Добрый день, леди. Вы выполняете прекрасную работу. — Он повернул один цветок ириса в направлении Агнес. — Говорил ли я вам, сколь важно присутствие красоты в нашей жизни?
— Не меньше сотни раз, — проронила Агнес, углубившись в рисунок, увеличением которого занималась.
— Ну да я не верю вам, мисс Нортроп.
В этом тоне иронического недоверия проявилась шутливая черта его характера, которая так нравилась мне. Он помолчал, а затем обратился к девушкам-новичкам:
— Я хочу приветствовать вас в «Тиффани глас энд декорейтинг кампани» и представить мистеру Белнэпу, художественному директору компании, который будет руководить миссис Дрисколл в мое отсутствие. Она выбирала вас с большим тщанием, потому что вы будете вовлечены в предприятие огромной важности.
Начинается. Один из образчиков его красноречия. Павлин распускает хвост.
— Всемирная выставка в Чикаго почтит память открытия Христофором Колумбом Нового Света в 1492 году, четыреста лет назад, хотя она официально состоится только в будущем году. Эта выставка явится величайшим событием в истории нашей страны со времен Гражданской войны, и вы будете моими партнерами, которые внесут свой вклад.
Чистой воды хвастовство. Чтобы вселить в девушек благоговейный страх, не обязательно прибегать к подобным словесным пассажам. Достаточно было бы его искусства самого по себе. Сравнение выставки, наверняка обещающей стать чудесным событием, с таким разрушительным и трагическим явлением неуместно. Иногда напыщенный стиль подводил мистера Тиффани.
— Американские экспонаты покажут, что Новый Свет занял свое законное место среди более старых наций, поэтому мы стремимся продемонстрировать Старому Свету, чего же мы достигли здесь с точки зрения искусства, культуры и промышленности.
Я прикусила язык. Корнелия пруссачка, Мэри — ирландка, а Вильгельмина — шведка. Прочих от переезда из Старого Света отделяло всего одно поколение. Для них явно оставалось неведомым значение Гражданской войны в Штатах.
Вильгельмина подняла руку на уровень плеча и помахала пальцами. Она возвышалась над мистером Тиффани на целый фут.
— Извините меня, сэр, но фламинго едят, опустив клюв. Любая девушка из Старого Света, если она когда-либо заглядывала в книгу знает это.
Мэри двинула ее локтем в бок.
— Придержи язык, — прошипела она. — Сам хозяин говорит.
Теперь поднялась Агнес: чопорная поза изящно придавала ее невысокой фигурке что-то повелительное. У меня было чувство, будто ответственность за учтивость всей студии зависела только от моей персоны и именно мне должен быть вынесен приговор за прием на работу такой бесстыжей девицы.
