Отец братьев откинулся в кресле и сложил руки на груди.
— Николетта, — сказал он, и его брови сдвинулись к переносице, придав ему очень грозный вид. — Скажи, как ты относишься к Дмитрию?
Я удивленно уставилась на вожака стаи. Меньше всего я ожидала услышать, что его интересует мое отношение к оборотню.
— Я это к тому, — объяснил тот, — что, возможно, мой сын решил, будто ты к нему неравнодушна и решил побороться за твое сердце.
Так, получается, даже отец не понимает, почему он согласился!
— М-м… Я к нему отношусь… холодно.
Ответ заставил отца братьев задуматься. На его лбу залегла глубокая морщина, а губы искривились в непонятной гримасе.
— Значит, бою все же быть, — сказал он. В его голосе проскользнула ярость.
— Я надеялась, что вы поговорите с ним, — мягко намекнула я.
Вожак посмотрел на меня исподлобья.
— Мы говорили, Летта, но он стоит на своем.
Мне стоило больших сил сдержать яростный рык. Я постаралась отнестись к этому как можно спокойнее, но внутри меня распирала злость.
Почему Дмитрий так настойчиво требует бой?! Неужели он искренне верит, что божество указало на него не просто так?
Отец положил руку мне на плечо.
— Мы разберемся, милая.
Я кивнула.
— А пока мне придется уехать.
Хотелось воскликнуть: «Что?! Зачем?! Не оставляй меня тут одну!». Но я лишь снова кивнула.
— Ближе к свадьбе мы снова увидимся, — уверил он.
Тогда я еще не знала, что видимся мы в последний раз.
* * *
— А ну-ка иди сюда, гладкошерстный, — процедила я и схватила Дмитрия за локоть.
Тот от неожиданности прошел со мной с десяток шагов по скверу около дома, пока не одернул руку и не остановился.
— Что ты себе позволяешь, принцесса? — недоброжелательно спросил он.
Я оглянулась. Не хотелось, чтобы хоть кто-то стал свидетелем нашего разговора.
Рядом никого не было.
— Совсем офигел?!
Под кожей на скулах мужчины заиграли желваки.
— Ты… — открыл он рот.
— Какого лешего ты согласился на состязание?! — перебила я его. — Может, у тебя со слухом проблемы?! Бой будет самый настоящий! С твоим братом! За мою руку!
Дмитрий красноречиво закатил глаза и поморщился.
— Может, камень со статуи случайно пришелся тебе по голове!
— Замолкни.
— Не закрывай мне рот!
Его лицо исказила гримаса злости, а кулаки сжались так сильно, что ногти врезались в кожу ладоней.
— Я вот категорически не понимаю, что ты творишь. — Я обхватила руками голову. — Ты ведь сам говорил, что рад тому, что мы не поженимся.
— Говорил, — не стал он отрицать.
— Ты ведь младший сын. Ты альфой станешь, только если твой брат умрет…
