Ты, может быть, слышал рассказ о смерти 45 шахтеров? Взрывом их убило. А у самого выхода нашли 46-го живого. Рядом со мной и инженер лежал, мертвый. Через шесть дней ведь нас откопали. А теперь слушай самое главное.
Видишь ли, когда инженер окликнул меня, он, конечно, не хотел ничего рассказывать. Это уже потом, когда мы рядом умирали, я все узнал — то, о чем я должен рассказать. Мирцев…
Сухой треск выстрела, покрывший звон разбитого стекла, заставил Жаркова разом вскочить на ноги. Он увидел худую, бледную руку с коротким, блестящим дулом в кулаке, исчезающую в лучистой черной звезде разбитого оконного стекла. Послышался быстрый шорох ног убегающего человека. Жарков распахнул окно. В свете дальнего фонаря мелькнула серая, высокая тень стрелявшего. Жарков обернулся.
Человек на постели лежал в свободной позе отдыхающего, откинувшись забинтованной головой на широкую подушку. Когда Жарков подошел ближе, он увидел ярко-красное пятно, медленно расплывающееся на белом полотне ночной рубашки. Человек в постели был мертв.
5. Кто убийца?
И сам Жарков, и сбежавшиеся на выстрел соседи, и прибывшая несколькими минутами позже милиция не слишком много помогли расследованию таинственного убийства. После рассказа Жаркова решили одно: кто-то хотел заставить Бабина замолчать на самом интересном месте его рассказа. Но, с другой стороны, кому было интересно следить за бедным умирающим шахтером? Под окном нашли следы двух огромных и, очевидно, сильно потрепанных сапог. Следы эти шли по сырой дороге и исчезали в густой тропе, по направлению к лесу. Может быть, кто-нибудь из прежних врагов убитого? Все знали, что многие завидовали Бабину за его слишком близкое знакомство со смазливой лавочницей, жившей за околицей Черного поселка. У убитого часто бывали бурные столкновения со многими менее удачливыми ухаживателями Маши. Но перебранка и драка одно, а убийство, особенно убийство умирающего, это — совершенно другое. Было невероятно, чтобы кто-нибудь из ребят решился на такое никчемное кровавое дело.
Но еще невероятнее было то, что упорно утверждал взволнованный и необыкновенно разговорчивый в эту ночь Жарков.
У Жаркова, убежденного члена РКП, был какой-то болезненный нюх на всякого рода преступления. Уже во время гражданской войны этот нюх помог ему совершенно случайно распутать одно темное и необыкновенное дело организации эстонских шпионов. Его работа шахтера не притупила в нем этого нюха. Он даже ошибочно предполагал во всех таинственных событиях руку, враждебную Советской власти. У умершего была какая-то тайна. Здесь был замешан спец-интеллигент. Какая тайна? Кто мог хотеть, чтобы эта тайна осталась невыговоренной? Что бормотал умирающий о золоте и о богатой жизни? Нужно расследовать это дело! На все предположения товарищей, что больной просто бредил, Жарков отвечал упрямым покачиванием головы.
