- Ей больно?
- У нее агония. Дурман и лихорадка.
Едва крик стих, едва она вновь опустилась на кровать, как Авалос живо притиснул к ее устам посудину и тут же оную аккуратно наклонил, по капле вливая кровь на сухие, изнеможенные мучениями, губы.
- Пей, дорогая. Пей, Виттория, и тебе сразу же станет легче. Пей, молю!
Дрогнула. Дрогнула... Сначала неуверенное движение бледных лепестков, а за тем и вовсе наружу вынырнул язык, слизывая лекарство.
Тяжелый, полный облегчения выдох, его, мой, ... ее.
***
(В и т т о р и я)
Блуждающий взгляд по стенам, и нащупала что-то родное.
Фернандо. Невольно дернулась на месте, но затем осеклась, втолкнув в свою голову воспоминания о событиях последних дней.
Еще немного в сторону - и моему взору представился Асканио. Брат. Его лицо и того еще более чуждое и непривычное, чем, пропавшего несколько лет назад, мужа.
Два человека, двое мужчин, вот так тенью ходившие за мной, и вот так резво ворвавшиеся в мою жизнь, судьбу, дерзко перевернув все с ног на голову.
- Что с твоей рукой? - невольно ужаснулась, увидев перевязанное запястье бело-пурпурной, в кровавых разводах, тканью.
- Ничего, нечаянно поранился, - и тут же спрятал от меня долой.
- Потом наговоритесь, время не ждет. Насыщения хватит лишь на пару-тройку дней, а затем голод вновь начнет разрывать твое тело.
(перевела взор на Фернандо и замерла, внимая словам)
А сейчас... рьяно запоминайте, в малейших деталях, что и как следует нам предпринять.
Первым делом, ты, Колони, отправишься к себе в угодья и будешь делать вид, будто в твоей жизни все так же рутинно и гнусно, как и прежде, - едко, неосознанно ухмыльнулся, а затем вдруг, полный доброты и переживания, взгляд обрушил на меня, - а тебя, моя дорогая Виттория, встретит мой друг, священник Ар де Ивуар, неподалеку от ворот Рима. Он и поможет все обустроить.
- Из ваших? - вклинился Асканио.
- Да, - учтиво ответил Авалос, и затем снова перевел взор на меня, - Виттория, чтобы было все достоверно, тебе придется уступить мне и пойти на кое-какую хитрость. Будем придерживаться легенды, будто ты сильно заболела, пока была в поездке, и, предчувствуя свою кончину, попросила настоятеля монастыря Святой Елены, где ты, кстати, и провела все эти дни, пока пропадала от глаз своих знакомых и близких, перевести тебя в монастырь из Витербо. Ар де Ивуар любезно согласился тебя сопроводить и успешно помог добраться до места назначения. Там ты захочешь самовольно очиститься путем смывания с бренного тела грязи и грехов, а затем, уединиться в комнате, дабы предаться молитвам. В это время Ивуар тайно проникнет в келью и поможет совершить задуманное: ему придется загнать тебе в сердце кедровый кол. Под одеждой его не будет видно, а раздевать уже тебя никто не даст, так как обряды уже будут соблюдены, и наш священник настоит провести тебя в последний путь именно так, в том виде, в котором будешь на момент "ухода к Господу". Все это ради того, чтобы полностью лишить тебя возможности хоть как-нибудь выдать себя: всё, кроме сознания, станет чуждым тебе, и ни вздохом, ни движением себя не выдашь бренным, пока будет кол в теле. Верь мне, и пусть будет страшно, и вероятнее всего, в какой-то момент покажется, что все это длится вечность, помни... я обязательно приду по тебя... и освобожу от оков недвижимости.
