Заплакала Мамелфа Тимофеевна:
— Ты зачем надо мной насмехаешься? Уже шесть лет Добрыни на свете нет. Сам видал его в поле мёртвым богатырь Алёша Попович. Я уже все глаза проплакала, а жена его идёт сегодня замуж за Алёшу Леонтьевича. Не охотой она замуж идёт — неволею. Грозным сватом был Владимир-князь, свахой — княгиня Апраксия. Сейчас у них пир горой, а я дома сижу, слёзы лью.
Не стерпело сердце Добрынино:
— Не плачь, матушка, погляди, ведь я твой сын и есть!
Смотрит на него матушка, не узнаёт:
— В глаза ты надо мной издеваешься: у моего Добрынюшки лицо белое, а у тебя чёрное; у Добрынюшки очи ясные, а у тебя хмурые; у Добрынюшки платье цветное, лапотки семи шелков, а у тебя шкуры звериные.
— Эх, матушка, нелегко в бою, нерадостно. За двенадцать лет и очи помутнели и лицо состарилось, цветное платье износилось, лапотки стоптались.
Вскочила Мамелфа Тимофеевна:
— У Добрыни под левой грудью меточка родимая!
Распахнул Добрыня кафтан, увидала мать родинку, бросилась обнимать сына, а он её торопит:
— Дай мне скорее, мать, гусли мои звонкие, неси платье скоморошье, я пойду на пир к князю Владимиру!
Надел Добрыня зелёные сапожки, соболью шубку, шапку пушистую, взял в руки гусельки, ни дать ни взять — скоморох, что гостей потешает на весёлом пиру. Пошёл Добрынюшка к князю Владимиру.
У дверей стоят придворники и приворотники, не хотят впускать на пир гусляра-скоморошника.
Он приворотников отталкивает, придворников отпихивает, смело входит в княжескую горницу.
— Здравствуй, солнышко Владимир-князь, укажи мне, где место скоморошье?
Отвечает с сердцем Владимир-князь:
— Неучтивый, бойкий скоморошина, ваше место скоморошье за печкой муравленой, в закопчённом запечнике.
Сел скоморох за печкой, положил гусли на колени, поглядел вокруг. Видит — сидит Настасья Микулишна, слёзы льёт, убивается.
Ударил скоморох по звонким струнам, завёл песню… Он поёт, звонкие струны пощипывает, словно сокол лебёдушек. У него голос как река течёт, как поток шумит, как гром гремит.
Заслушались гости, задумались.
Говорит Настасья Микулишна:
— Хорошо скоморох поёт, словно муж мой Добрынюшка.
Оборвал скоморох золотую струну, и песня кончилась.
Вот Владимир-князь и говорит:
— Не простой это скоморох, а, видно, русский богатырь. Садись, скоморох, где хочешь за стол: хочешь — рядом со мной, хочешь — против меня, хочешь — рядом с княгиней.
Не сел скоморох ни рядом с князем, ни рядом с княгиней, а сел скоморох против Настасьи Микулишны.
