Почему ей воздают особые почести? Может быть, в благодарность за то, что ценой собственной жизни она спасла меня, сына царя?
Но как мог отблагодарить её я?
Служители отца привели жертвенное животное. Как и положено, бык был совершенно белым. Женщины уже успели вычистить и украсить животное, его рога были увиты гирляндами из цветов и покрыты позолотой.
Предварительную жертву принёс управляющий: вокруг алтаря обнесли воду и ячмень. Затем всю воду использовали, смачивая в ней руки и кропя вокруг, а зёрна ячменя рассеяли по ветру.
Пока быка готовили к закланию, зазвучали флейты. Стратос срезал с животного со лба шерсть и бросил в священный огонь. Затем раб одним ударом оглушил быка. Когда он рухнул наземь, его опять подняли на ноги и перерезали артерию, собрали льющуюся кровь в чашу и вылили её на алтарь.
Выпотрошив животное, с него содрали кожу. Кусок хвоста, предназначенный в жертву богам, как и обложенные жиром кости, сожгли на ступенях алтаря. Раздалось пение, и женщины подняли ритуальный плач, а мужчины продолжали повторять священные слова.
За поминальной трапезой ели не только жареное мясо быка, но и фрукты и мёд, ячмень и пирожки, запивая молоком, вином или маслом. Рабы принялись курить горящими листьями лавра, а управляющий под конец празднества зажёг фимиам[6].
Пока все сидели и пили, я находился в другом мире, я принадлежал Гайе, целовал и ласкал её так, словно стремился многое наверстать.
Целыми днями я был словно больной, мало ел, всё время был погружен в свои мысли. Учителям, которые окружали меня с шестилетнего возраста, приходилось нелегко; когда они о чём-нибудь рассказывали, пытались объяснить мне значение цифр и знаков — я их не видел и не слышал.
Теперь я почти каждый вечер наведывался в тот дом, где собирались мужчины, игравшие в кости и потягивавшие из маленькой амфоры крепкое вино.
— Так ты и в самом деле Минос, старший сын царя? — недоверчиво спросил один из присутствующих.
— Забудь об этом, — отмахнулся я, — я, как и все вы, — человек, и я страдаю.
Я выпил и вскоре вновь очутился в иллюзорном мире. Мужчины тоже захмелели и заговорили о слоновой кости.
— А откуда привозят эту слоновую кость, ведь никаких слонов у нас нет? — спросил я.
— Из Сирии, а возможно, и из Египта. Резчики упоминали Ливию.
— Однажды, — заметил один из мужчин, — я видел в одном из дворцов в Египте фриз, где было изображено, как кефтиу преподносят в подарок или в виде дани какому-то фараону слоновую кость и животных.
