Местра Халлоран вздохнула. Судорожно, точно ей не хватало воздуха.
— Об… этой женщине?! Твой отец был в чудесных отношениях с этой семьей! Ирргалия — сильнейшая из алых. Ты хоть понимаешь, что на предстоящих выборах Стоунвилл может поддержать Шахррейна? У них древний род и сильная кровь, к тому же Деверик с радостью объединит их семьи.
— Я отправлю им подарок. А тебе советую помнить, что Леона моя гостья, и относиться к ней соответственно.
— Соответственно? — Светлые глаза яростно сверкнули. — Что ж, соответственно — с удовольствием. Особенно если вспомнить, как ты отнесся к моей.
Развернувшись, местра Халлоран показала нам идеальную спину, обтянутую приталенным жакетом, и скрылась за дверями. Они мягко клацнули, точно выражая ей свое сочувствие, а нам — возмущение.
— Пойдем. — Рэйнар увлек меня следом.
Так просто, как будто ничего не произошло.
Возможно, для него действительно ничего не произошло.
— Для нее это тоже был сюрприз? — решила уточнить.
— Мама раздосадована скорым отъездом Ирргалии.
М-да. Вот не хотела я поднимать эту тему, но, похоже, спросить все-таки придется.
— Она уехала по своей воле?
— Нет.
Упс.
— То есть ты попросил ее уехать?
— Можно и так сказать.
Ну теперь-то понятно, что теплого приема ждать не приходится.
— А если сказать точнее?
Рэйнар внимательно на меня посмотрел.
— Если сказать точнее, Ирргалии закрыт въезд в Мэйстон.
Ой.
— Дальнейшее наказание остается на усмотрение местра Стоунвилла.
Актуально, если учесть, что Ирргалия его дочь.
— Потому что он тоже правящий?
— Потому что он правящий Флангстона. У иртханов существуют свои законы.
Да, в один я уже вляпалась. Когда чуть не подставила Рингисхарра.
— Живи она здесь, я бы мог наказать ее гораздо более сурово. Но она из другого города.
Мы как раз вошли и очутились во дворце. Под ногами сверкал натертый до блеска мрамор. Ковры на несколько оттенков темнее были разбросаны тут и там. На одном из таких устроился круглый столик аккурат напротив лифтов. Впервые в жизни я видела двухэтажный холл: с одной стороны расположился импровизированный камин, вокруг которого примостились диванчики. Лестница уводила на второй этаж к балкону, откуда тоже можно было попасть в лифт.
Люстре могла позавидовать Мэйстонская опера. Честное слово, будь я Мэйстонской оперой, я бы позавидовала. Тысячи хрустальных капель в десятки ярусов переливались на свету, что струился сквозь огромное, в два этажа, окно. Под люстрой, окруженный узором на полу, был небольшой каменный фонтан с рожками-подсветками. В центре гордо восседала дева, чьи волосы стекали вниз по чашам. По волосам струился водопад.
