Пламя в твоих руках | страница 36
Эрри в гостиной вылизывала лапу. Заметив меня, демонстративно повернулась тыльной стороной чистокровной виари.
Не удержавшись, показала вредине язык.
— Леона! Ты что здесь делаешь?
Халлоран стоял наверху, пришлось задирать голову.
Что-что, ошейник прячу. Не видно, что ли? Надеюсь, что не видно. Я даже сунула руку в карман, запихивая компромат поглубже.
— Ты что-то говорил про завтрак или это кодовое название, как дразнилки?
— С завтраком все в порядке, — протянул он мне руку. — Пойдем.
Пришлось снова подниматься наверх, мы прошли по коридору мимо спален. Завернули за угол и оказались у стеклянных дверей, выводящих на просторную лоджию. Под ногами — деревянные! — полы, по которым так и хотелось походить босиком. На широком бордюре у панорамных окон были разбросаны подушки, там же лежало несколько книг. Отсюда было видно Лаувайс, пустоши, кусочек Гельеры и даже уголок моста Паллинас: выпукло-вогнутой громады с монументальными опорами. Подошла к окну, бросив мимолетный взгляд на накрытый стол и мягкие кресла. Вне всяких сомнений, это было самое уютное место в его квартире. Самое уютное и самое теплое — несмотря на то, что в пентхаусе света хватало везде.
— Нравится? — Рэйнар подошел ближе и обнял меня со спины.
Я даже сопротивляться не стала, хотя волоски на коже встали дыбом.
— Очень.
— Это хорошо. Вчера мы не договорили по поводу моего третьего желания…
Ик.
Нет, серьезно. Ик.
Он серьезно?
Ик еще раз.
Неожиданно Халлоран рассмеялся, низкая вибрация его смеха прокатилась по моему телу волной совершенно ненормального будоражащего огня.
Прежде чем я успела сказать, что с извращенцами не знаюсь, в руки мне легли два билета. Темно-красный пластик с логотипом-голограммой, раскрывшимся множеством огненных лепестков драконьего цветка.
— Я тебя приглашаю, Леона. Зингспридская опера. Артомелла.
Из меня вдруг разом вышел весь воздух, как в детстве. Когда в «замри» выдохнешь на полную и зажмешь нос двумя пальцами на время, кто дольше так простоит.
Вживую слушать оперу, о которой раньше могла только мечтать, оказаться в зале, где пела Шайна. Тот, кто однажды там побывал, уже не сможет оценить другие — из-за особой акустики голоса возносятся до таких высот, что звучание отзывается в каждом сердце. Я хотела этого до умопомрачения и боялась не меньше. Не окажется ли «Артомелла» без Шайны сверкающей подделкой в оправе для бриллиантов? Знаю, это глупо и по-детски, Эллина Райт тоже выкладывается на выступлениях, но ничего не могу с собой поделать.