В июне 1912 года перед открытием Думы тогдашний премьер В. Коковцов, сменивший Столыпина, недалекий, но усердный бюрократ, обратился ко всем ведомством, чтобы узнать: что там, собственно, творится? Ведь несколько лет назад произошла революция, после которой жизнь стала меняться на глазах. Неразрешимых проблем накопилась куча. И что же? Как с горечью отметил премьер, «ни одно ведомство не выдвинуло проектов, хотя бы отдаленно напоминающих меры, направленные на приспособление к буржуазному развитию страны и вообще заслуживающие названия реформ».
Потом началось то, что называют «распутинщиной». Хотя сам «старец» был, возможно, и ни при чем. За его спиной во власть пролезла уже откровенная сволочь, которая обделывала свои дела. Современник отмечал: «Наверх стали пробираться подлинные проходимцы и жулики, а все те, кто хранил в себе государственную традицию, осуждены были на безнадежные попытки спасать последние остатки русского государственного управления… Не подлежит сомнению, что если бы та среда, из которой черпались высшие должностные лица, не выделила такого множества людей, готовых ради карьеры на любую подлость вплоть до искательства у пьяного безграмотного мужичонки покровительства, Распутин никогда бы не приобрел того значения, которого, увы, он достиг…» Возможно, все потом просто свалили на Распутина. Потому что уже после убийства «старца» процесс продолжался в том же духе. Как бы то ни было, факт есть факт. Чиновники назначались и увольнялись, и их уровень становился все ниже и ниже.
Апофеозом этого может служить так называемая «министерская чехарда», которая шла во время войны. Министры, товарищи и другие высокопоставленные чиновники менялись со скоростью света. В период с июля 1914 — февраля 1917 годов личный состав министров и главноуправляющих обновился на три пятых, а высшей ведомственной бюрократии — почти наполовину. За это время произошло 31 назначение на министерские посты и 29 увольнений. Сменились четыре председателя Совета министров, шесть министров внутренних дел, четыре обер-прокурора Св. Синода, четыре военных министра, столько же министров юстиции и земледелия, три министра просвещения и столько же государственных контролеров. Всего же в аппарате центральной исполнительной власти произошли около 300 крупных кадровых перемен — назначений, утверждений в должности, перемещений и увольнений. Все это по «принципу домино» шло по всей бюрократической лестнице. Прибывшие начальники тут же начинали протаскивать своих дружков.
