А в чем все же смысл «Табели о рангах»? Согласно ей, все государственные должности были поделены на четырнадцать чинов. Четко и красиво. Подобные табели — не изобретение Петра. Они существовали и в Китае, и в Древнем Риме, и в Византии — а во времена Петра — в Великобритании и ряде других стран. Так что господа сенаторы и генералы ничего особо нового не придумали. Но для тогдашней России нового было много. И прежде всего — строгая обязательность прохождения всей этой лестницы. Более того.
«Сыновьям Российского государства князей, графов, баронов, также служителей (чиновников. — А. Щ.) знатнейшего ранга, хотя мы позволяем для знатной их породы или их отцов в публичной ассамблее знатных чинов, где двор находится, свободный доступ перед другими нижнего чина и охотно желаем видеть, чтоб они от других по достоинству отличались; однако мы для того мы никому никакого ранга не позволяем, пока они нам и отечеству никаких услуг не покажут и за оные характера на получат. Потомки служителей русского происхождения или иностранцев первых 8 рангов причисляются к лучшему старшему дворянству, хотя бы и низкой породы были».
По-простому это значит, что всем необходимо пройти эту лестницу с самого низа. Более того. В военные и военно-морские чины дворяне должны были идти служить рядовыми. Разумеется, со временем это жесткое требование научились обходить. Но тенденция очевидна. Ведь в чем суть дворянства? Это служилое сословие. Ему даются большие привилегии — а за это дворяне обязаны служить Родине. Петр I хотел добиться, чтобы так оно и было. Чтобы никаких «косарей» не водилось! Согласно петровским законам, срок обязательной службы определялся в двадцать пять лет.
Этот указ Петр Алексеевич издал не от природной злобности. Во все времена водилось множество халявщиков, которые очень любили пользоваться привилегиями, но забывали об обязанностях. Вот как описывает современник Иван Посошков, большой поклонник петровских нововведений, провинциальные нравы.
«…в Устрицком стану есть дворянин Федор Мокеев сын Пустошкин, уже состарелся, а на службе ни на какой и одною ногою, не бывал и какие посылки жестокие по него ни бывали, никто взять ево не мог, овых дарами угобзит, а кого дарами угобзить не может, то притворит себе тяжкую болезнь или возложит на ея юродство и возгри по бород[е] попустит. И за таким ево пронырством инии и з дороги отпущали, а егда из глаз у посылщиков выедет, то и юродство свое отложит и, домой приехав, яко лев рыкает. И аще и никаковые службы великому государю кроме огурствае не показал, а соседи все ево боятца.
