— Бонского вина! — заорал Ги Табари, который уже едва держался на ногах.
— От пуза!
— На всех!
Началось нечто невообразимое: вой, вопли, рев, улюлюканье.
Пьяные школяры свистели, колотили в двери, пытались вышибить их.
— Ну вот, а теперь сворачиваем налево, — распорядился Франсуа. — Мы пришли.
На узкой улочке, где находилась «Свинья-тонкопряха», крики и песни зазвучали с удвоенной силой, но то ли шум и суматоха напугали хозяина, то ли время и впрямь было слишком позднее, только Франсуа и его друзья обнаружили, что все ставни кабака закрыты и на их призывы никто не отвечает.
— Хозяин! — надрывались школяры. — Эй, хозяин! Открывай!
Смех замер, они сбились в кучу и еще раз попробовали привлечь к себе внимание кабатчика:
— Хозяин! Проснись! Мы заплатим!
Франсуа, вежливо постучав в двери, осведомился:
— Вы что, уже легли?
— Хватит ждать! — промычал Ги Табари. — Не пускают — сами откроем.
И, схватив с земли большой камень, он швырнул его в ставни.
— Слышал? — проорал Табари. — Добром или худом…
— Эй ты! — крикнул один из школяров, вооруженных палками. — Чтоб ты сдох! Мы хотим выпить!
Вийон попытался вмешаться, но было поздно. Его спутники выворачивали камни из облицовки сточной канавы, и под аккомпанемент воплей, проклятий, угроз швыряли их в ставни кабака. Но ставни были солидно сработаны и крепко закреплены, так что все усилия школяров оставались безрезультатными.
— Я пошел звать стражу, — раздался голос из соседнего дома.
Произнесшего эту угрозу освистали. Потом вновь продолжили осаду кабака, однако вышибить из скоб толстенный железный засов, запиравший дверь изнутри, никак не удавалось.
— Разом! Наваливаемся все разом! — скомандовал Ги Табари.
Выкрикивая ругательства, школяры дружно навалились на дверь; они упирались в нее плечами, давили, истекая потом, проклиная кабатчика, потом делали передышку, ругались между собой, споря, как лучше высадить дверь, и опять дружно наваливались. Но засов держался. Все усилия не приводили ни к чему, и наконец несколько человек сдались и стали уговаривать друзей:
— Кончайте вы это. Пустое дело.
— Нет!
— Да!
— Bigod! — выругался Франсуа. — Мы только зря потратили время. Вам эту дверь не вышибить. Давайте хоть вывеску «Свиньи» сорвите. Ну чего стоите? Действуйте!
— Да уж больно она высоко, — ответил кто-то.
Действительно, высоко над их головами на мощном крюке висел большой лист железа, служивший вывеской, и благородное животное, которое дало имя кабаку, казалось, нагло бросало вызов веселой компании.
