— Эй, куда летишь, ничего не видя?
Ирина с разбегу ударилась обо что-то. Сердито вытерла глаза — и обреченно покачала головой.
Сказать, что мир тесен, — это ничего не сказать. Опять Петр!
— В жизни не видел, чтобы женщина так промокла от слез, — пробормотал Петр, с изумлением оглядывая Ирину, с которой беспрестанно капало.
Она невольно прыснула:
— Да какие слезы! Это меня твоя Маришка чуть не утопила.
Он вытаращил глаза:
— Где, господи помилуй?! В ведре? В кастрюле?
— Ну почему? — невольно обиделась Ирина. — В очень приличном корыте, вернее, цистерне. Мы на заимке сауну нашли, там цистерна в пол вделана — вместо бассейна. Кстати, Виталю мы тоже нашли в той сауне. Он в печке спрятался, там и спасся от ночных налетчиков.
— И куда ты теперь бежишь, такая красивая? — хохотнул Петр.
— Куда угодно, лишь бы подальше от этой сумасшедшей! — рявкнула Ирина. — И вообще, мне надо с дедом Никифором поговорить. О старых книгах. Чем скорее, тем лучше.
— То есть ты думаешь, что бежишь в деревню? — уточнил Петр.
— Ну да, а куда еще?
— Прямо в противоположном направлении, увы.
Ирина недоверчиво оглянулась:
— Как это?
— Легко! От ворот повернула не направо, а налево.
— О, злодейство какое! А лесом тут в деревню не пройти?
— Отчего же? Только дорогой короче будет.
— Ладно, придется возвращаться. — Ирина решительно повернула назад.
— Эй, погоди. — Петр схватил ее за руку.
— Опять?!
Ее даже в жар от злости бросило. Да что за напасть, что за липучка такая?! В следующий раз Маришка зарежет Ирину из-за этого придурка, ну просто зарежет — и все.
— Да нужна ты мне! — обиделся Петр, когда она с ненавистью вырвала руку. — Охота простудиться — на здоровье! Только сегодня день жаркий, конечно, а ветерок все равно вон как забирает. Надень мою рубаху, а платье твое выжмем хорошенько — и оно в два счета высохнет. А мы пока по лесу погуляем.
Ирина посмотрела на него подозрительно:
— Рубаху давай, так и быть, но гулять я с тобой не буду. Надоело мне с твоей Маришкой отношения выяснять. Она от ревности просто на стенку лезет!
— Маришка? От ревности на стенку? — хохотнул Петр, но Ирина заметила, что хохоток получился невеселый. — У нее вон с другим намечается…
Ирина с любопытством уставилась на Петра. Он что, ослеп?! Конечно, Маришка так откровенно кокетничает с Сергеем, что встречает с его стороны самое горячее одобрение, однако дураку ясно: Петра она ревнует, как кошка! Впрочем, очень может быть, местная Брунгильда — из тех женщин, которые считают, что внимание всех мужчин на свете должно быть обращено только на них. Знала, знала Ирина таких женщин, даже дружила когда-то с одной из них… У нее вдруг снова поползли из глаз слезы.
