Катерина нахмурилась:
— Странно… У тебя не бывает такого ощущения, что с тобой уже когда-то происходило то, что происходит в данный момент? Мне кажется, я все это уже слышала от кого-то. И про гроб под порогом, и про Анну Ивановну, у которой репрессировали сына, и про Клаву, которая писала письмо раненому под его диктовку… Это даже как-то называется, — она пощелкала пальцами, вспоминая, — это ощущение как-то очень красиво называется… Дежавю?
— Привет! — Оксане до смерти надоело сидеть тихо, она вскочила и танцующей походкой прошлась по комнате. — Скажешь тоже! «Дежавю» — это такая туалетная вода. Или парфюм? Хотя нет, что я говорю! Это стиль моды. Знаешь, как говорят: от-кутюр, дежавю…
— Сука, уродина! — простонала за стеной бабка, а потом послышался звук пощечины и горькие старческие рыдания.
Оксана усмехнулась. Да, было время, когда и она так на себя злилась, что тоже готова была сесть перед зеркалом и хлестать себя по щекам! Но, по счастью, та самая судьба, которая лишила в 42-м году Клаву Кособродову шанса на главную удачу в жизни, решила возместить убыток ее правнучке, Оксане Мальцевой.
Не пойти ли к бабкину комнату, не успокоить ли старуху? Нет, еще рано. Вот вернется Стас…
В дверь позвонили.
Он! Наконец-то!
* * *
Ирина едва успела что-то возмущенно выдохнуть в жадно приоткрывшиеся мужские губы, как они отпрянули от ее губ. Разжались руки, и возмущенный голос выкрикнул:
— Опять ты?! Да что же это за напасть?!
Ирину так и передернуло:
— Опять я?! Опять ты!
— Зачем ты за мной пошла?
— Я-а?! За тобой пошла? Да ты же сам ко мне на каждом шагу лезешь! Маришка на меня ведро помоев вылила, но ты-то знаешь, что я тебя не завлекала, не звала!
Темнота фыркнула сердито, потопталась, шурша сеном, потом призналась упавшим голосом:
— Знаю.
— Зачем же лез?
— Зачем, зачем! — Петр тяжело пыхтел, словно не зная ответа. — А ты чего сюда пришла? Я спать хочу.
— Ты знаешь, я тоже! — зло призналась Ирина. — Но по твоей милости мне спать негде! Маришка меня взашей выгнала. Не по деревне же ночью шастать, ночлега искать. Вот я и решила тут переждать. И надо же… Опять ты!
— Маришка выгнала? — переспросил он. — Вот здорово!
Похоже, у Петра вдруг коренным образом улучшилось настроение.
Вот же наглый котяра! Он что, рассчитывает продолжить прерванное Маришкой занятие? Прямо здесь, на сеновале?!
— Знаешь что? — сказала Ирина решительно. — Давай сразу расставим все точки над i. Тебе со мной ловить совершенно нечего. Если вздумаешь приставать, я плюну на свою репутацию и подниму такой крик…
