— Конечно, не скажу! Вдруг он решит, что его тайна раскрыта, и пора убирать свидетелей.
— Ох… — Амико положила ладошку на лоб. — Нет, мне определенно надо лучше отдохнуть. Я никак не могу с тобой управиться. Однако… не покажешь мне, где тот источник воды? Матрос-сан уже должен был закончить умываться, а нам с тобой не помешало бы почиститься, мы ведь не мужчины. И не русские — нам нужно быть почище.
На лице Кейко отразилось колебание. Видимо, она не была уверена, что русский уже закончил водные процедуры. Но, с другой стороны, можно было без труда сказать, что ей ужасно интересно: а вдруг удастся рассмотреть таинственного предполагаемого киборга без одежды. Да и чего тут такого, это же не за человеком подглядывать? Придя, видимо, к такой мысли, она наклонила голову и задумчиво проговорила, накручивая длинный локон на палец.
— Да, времени-то уже много прошло. Наверное, промыл свои линзы, загерметизировал обратно свою дверцу, и пошел дозором вокруг. Не будет же он столько там плескаться.
— Тогда отведи меня, пожалуйста, — попросила Акеми.
Кейко помогла подруге подняться на ноги, и, сама прихрамывая, повлекла в сторону ручья. Солнце, пробивающееся сквозь густой полог листвы, брызгало в глаза яркими зайчиками, высвечивая то пунцовую орхидею, то лиану, покрытую мелкими бледными цветками.
Подруги прошли тем же путем, что в первый раз привел Кейко к источнику. Любительница киборгов расторопно скользнула в природный альков первой, стараясь не издавать ни звука. Что же, она получила то, на что рассчитывала — предполагаемый киборг как раз занимался ремонтом. Судя по развешанным на ветках камуфляжным деталям одежды, он успел выстирать окровавленное обмундирование, смыл пот, грязь и кровь, и теперь, совершенно обнаженный, стоял в каменном бассейне, поднеся к глазам левое запястье и держа в правой руке что-то маленькое и блестящее.
Теперь, без бронежилета и мешковатого камуфляжа, Иван выглядел более стройным и не таким массивным, хотя мощные мышцы обрисовались гораздо рельефнее. Если судить античными категориями, в нем меньше от Геракла и больше от Аполлона. Не столько гора мышц, сколько совершенная, гармоничная, стремительная и ловкая боевая машина. Мускулистые игры и бедренные мышцы заставляли подумать не о штангисте, изо всех сил упирающемся в землю, а о неутомимом бегуне, способном без труда загнать оленя. Широкий в плечах торс опирался на мощные мышцы брюшного пресса, нависающие над верхней частью бедер, и по твердости способные поспорить со струганной доской, а перекатывающиеся мускулы плечевого пояса и рук обещали стремительные и точные движения.
