— Очнулась! Стасенька! — кинулся меня обнимать воробышек, а Мрака ему помогать.
— Эй-й, мелочь! Вы маленькие-маленькие, а сильные, задушите! А-А-А! Умираю-ю-ю… — вредничала я и театрально закатила глаза.
— Мы так боялись, что не придёшь в себя! Ты так внезапно покинула нас. Стояла — стояла и бац — упала! — не обращая внимания на мои слова, говорил взволновано Ари, тревожно вглядываясь в мое бледное лицо.
— Как же я могла вас бросить! И не вернуться к двум настырным субъектам? Мои милые. — Я обняла столь странных и непохожих на меня… да и вообще на кого-либо существ. Почувствовала, как сильно дорожу ими. Когда успела к ним привязаться?
— Стасенька… — протянул с неописуемым вдохновением и интонацией моё имя этот рыженький воробышек.
Когда мы на обнимались — я им всё рассказала, что со мной стряслось. А ведь, когда теряла сознание — мне почему-то показалось, что я более не вернусь в этот мир. Мои друзья выслушавши, сообщили… ну… в общем говорил, как всегда только Ари от лица обоих, а Мрака активно разбавлял слова жестами. Оказалось, в тот момент, когда я коснулась этой злосчастной книги: они оба ощутили, что в наш мир проникла какая-то древняя и непостижимая магия, не-ет, даже Сила, которую могут ощутить только магические существа. Та-ак, но я далека от магии, чего ж меня-то так накрыло? Странно. Книгу Ари завернул обратно в мантию и положил мне в сумку, при этом строго настрого запретил её раскрывать. (Эх, а так «хочется», особенно после того как с виду безобидная книга меня на тот свет не отправила!) Я вообще предложила её сжечь или хотя бы выкинуть, но воробышек сказал, что не стоит — пока не поймёт, с чем мы столкнулись. Так и закончился этот яркий и странный день, (после появления в моей жизни этих двоих иного не бывает!).
Дэзарэн ван Дарэн (остальные его в ужасе прозвали "Змей")
Какой жалкий городишко, вместе с проживающими в нём людишками! О, уже стихами заговорил. А если ещё хоть пару лишних дней здесь проведу — и на дуэлях потянет стреляться! — размышлял я, дожидаясь, пока мои шестёрки приведут этого прыщавого заику Пашку, вообще-то он старше меня порядком на 300 лет. По сему, по правилам приличия я должен его величать не иначе, как Павел Игоревич… Да только плевал я на эти самые приличия, вместе с правилами! Единственное утешение и развлечение, позволяющее хоть как-то скоротать тягостные минуты ожидания — так это юная прелестница, пока ещё наивно полагающая, что она хоть как-то волнует мое сердце. Одна поправка, этого органа у меня нет, по причине своей бесполезности в организме, а под час и вредности. Хотя справедливым будет высказывание что, девушка меня волнует, ещё и как… в роли сытного обеда!
