. Наджиб — плюнул в лицо мучителям, а его брат, борец, один из самых сильных людей в Афганистане раскидал отморозков и попробовал прорваться к машине. Обоих зверски убили, над трупами надругались и повесили за ноги на кране. Это была первая казнь, но далеко не последняя. Пуштуны с юга, бедные, часто неграмотные сельские парни, стали хозяевами города, где в лучшие дни жило два с половиной миллиона человек, где была академия наук и где даже говорили на другом языке — дари, а не пушту. Понятно, что ничего хорошего из этого выйти не могло — и не вышло. Первым делом — талибы запретили мужчинам ходить без бороды, а женщинам появляться на улице без мужчин. Потом они опубликовали свой уголовный кодекс — в нем смертная казнь предусматривалась в частности за содержание голубей, игры с воздушными змеями, прослушивание музыки и просмотр телевидения, а так же за стирку белья в реке Кабул…
После Наджиба — в город вошли моджахеды, но победители сразу перегрызлись между собой. Дело в том, что и президент нового Афганистана Раббани, и министр обороны Масуд — не были пуштунами, а это ничем хорошим закончиться не могло. В конце концов, Хекматьяр, командир самой крупной группировки моджахедов и этнический пуштун восстал против правительства — и именно в ходе уличных боев между группировками Кабул пострадал сильнее всего, и это добило политическую систему страны окончательно. Командиры дивизий, прошедшие еще советскую школу — становились амирами тех мест, где стояли их дивизии, они грабили и издевались над местными и это создало почву для прихода талибов. Но и талибы — проправили всего три года, а потом — пришли американцы. Они шли, веря, что делают добро, а на самом деле.
Брод через реку Кабул… снова и снова забирал жизни.
И вот… семнадцать лет спустя…
Отставной капитан рейнджеров Крис Старк ехал по Кабулу в бронированном Субурбане. Теперь уже — в должности начальника станции ЦРУ в Кабуле…
Он не читал документы, как это делал его предшественник, погибший в результате теракта — он смотрел на город через бронированное стекло. Город, где он начинал. Город, лишивший его многих друзей и семьи.
Две тысячи первый… как давно это было. Тогда все было по-другому. Тогда — Америка была еще сильна, они были молоды, и не была проиграна война…
Две тысячи первый…
Они прибыли в поверженный Кабул уже в самом начале две тысячи второго. На город было страшно смотреть — около полумиллиона жителей, нет света, нет воды, нет канализации, практически нет нормального жилья. В банке Афганистана нашли все что составляло бюджет страны — целые тюки старых афганских денег еще времен коммунистического правительства — на базаре это можно было поменять на несколько сотен американских долларов. Вероятно, эти деньги не украли, потому что нести такую кипу денег было бы бессмысленно.
