– Что ты хочешь сказать? – спросил Джимми.
– Не знаю, но как-то странно. – Прежде чем продолжить, Эллен сделала глубокий вдох. – Думаю, они идут по ложному следу. Думаю, что это женщина.
– Женщина? Разве ты можешь думать иначе? Еще один маленький хобби-проект. – Лейф поднял глаза к потолку.
– Да, женщина, – настойчиво сказала Эллен, проигнорировав колкость.
Она рассказала об американском случае, когда нашли убитую девочку, завернутую в одеяло. Оказалось, что мама убила свою дочь. Она также рассказала о случае, когда мама оставила после себя варежку, и провела параллель с рюкзаком Люкке.
– Представьте, какие будут заголовки, если это окажется женщина, – заметил Джимми.
– Но ведь женщины-убийцы встречаются крайне редко. Разве нет?
– Каждый десятый убийца – женщина. Начиная с тысяча девятьсот девяностого года, в Швеции каждый год родители убивают примерно семь детей, причем в половине случаев убийцы – матери. Женщины убивают чужих детей настолько редко, что почти нет статистики, а имеющиеся случаи мы хорошо помним. Слишком хорошо. Немка из Арбоги, например[15]. В нашем случае это может быть кто-то из членов семьи.
– Ты намекаешь на мать? – спросила Детеканна.
– Я просмотрела протоколы допросов по делу об опекунстве и нашла немало признаков того, что с мамой не все в порядке.
– Да, я тоже просмотрела эти документы. Да и папа, похоже, не совсем в норме, раз уж мы об этом заговорили, – заметила Детеканна.
– Совершенно верно. Но я все равно считаю, что многое указывает на то, что это женщина. Например, женщина часто подвергает свою жертву чрезмерному насилию, например, нанося ей множество ножевых ранений или ударов. В случае с Люкке ей дали чересчур большую дозу снотворного, что также можно считать чрезмерным насилием.
– Да, или незнанием, – добавила Детеканна.
– Но непонятно, по каким мотивам? – спросил Интернет.
– Я читала про другой случай, – продолжила Эллен. – Ребенка убил его собственный отец после сильного давления со стороны его девушки, по мнению которой ребенок мешал их отношениям. До этого девушка заставила отца сдать анализ ДНК, точно так же, как мачеха Люкке заставляла сделать Харальда, согласно решению суда о разводе.
– Итак, мачеха. Час от часу не легче.
– Да, может быть, но мама Люкке страдала послеродовой депрессией, своего рода психическим расстройством, что часто встречается среди женщин-преступниц.
– Ну, ладно, прекращай. Кто может ее остановить? – спросил Лейф.
