Я решила, что буду больше выходить на улицу, особенно сейчас, когда моя спина исцелилась. Рене говорила о конюшне и прилегающей территории. Я всегда была хорошим наездником.
Когда Дилан замолчал, мой отец наклонился вперед и взял мои руки в свои.
— Пожалуйста, скажи мне, чем ты занималась этот месяц. Я думаю о тебе каждую секунду.
Я взглянула на Вайнмонта. Его взгляд просверливал во мне дыры.
— Я в основном остаюсь в доме. Читаю и рисую. Я здесь не одна. У меня есть хорошая подруга Рене. И братья Вайнмонта приятны, особенно самый младший, Тедди. — Ладно, я, возможно, немного выдумала — ну, много выдумала — но я не могла рассказать о том, что меня высекли до крови и я разгуливала нагишом на балу.
— Он навредил тебе? Или кто-нибудь? Я не могу вынести мысль о том, что они причиняют тебе боль. — Слезы снова собрались в глазах отца.
Я настойчиво покачала головой, отрицая.
— Нет, нет. Здесь все очень приятные. На самом деле, я в порядке. Правда, это как высококлассная тюрьма. Еда тоже хорошая. Гораздо лучше, чем ты когда-либо готовил, пап.
Месяц назад это заставило бы его рассмеяться. Теперь, однако, он только грустно улыбнулся.
— Если они просто держат тебя здесь, как питомца, тогда какой в этом смысл? — спросил Дилан.
— Я, эм, этого я действительно не знаю, — ложь с легкостью скатывалась с моего языка. — Думаю, что это что-то типа их традиции здесь.
— Почему бы тебе не просветить нас, говнюк? — Дилан повернулся к Вайнмонту.
— О, достаточно сказать, что мне нравится владеть прекрасными вещами. Как ты знаешь, твоя сводная сестра невероятно симпатичная, особенно когда она свободна от таких мелочей, как одежда, например, — ответил Вайнмонт, не мешкая.
Я крепко сжала руку Дилана, удерживая его рядом с собой на диване, вместо того, чтобы бросить вызов дьяволу в дверном проеме.
— У меня есть идея, Стелла. Почему бы тебе не показать Дилану, кому ты принадлежишь?
Мое сердце окатило ледяной водой.
— Что?
— Если он хочет знать, почему я удерживаю тебя и что с тобой делаю, просто дай ему взглянуть на твою шею. Я понимаю, что мозг у него работает медленно, но, может быть, небольшая демонстрация поможет ему разобраться.
Дилан уже прожигал мое горло взглядом.
— О чем он говорит, Стелла?
— Ни о чем. — Я пригладила волосы.
— Он что-то сделал с тобой? — спросил папа. Печаль в его голосе оторвала частичку моего сердца, оставив кровавый, зазубренный край.
— Нет, он просто болтает.
— Покажи им, Стелла. — Это больше не было обычным предложением. Теперь это была команда.
