— Хемингуэй? Он подозревает твою девушку?
— Старший инспектор явился сюда за сведениями о действующих лицах. Показательно, что про Бьюлу он меня не спрашивал — вероятно, догадался, что я заинтересованное лицо, или ему помешал твой приход. Если Бьюла в разговоре с ним талантливо изображала, как она умеет, моллюска, то теперь он полон подозрений. Я хотел принять участие в ее допросе, чтобы не дать ей повести себя опрометчиво, но она не позволила. Не знаю, что там действительно произошло. Когда все закончилось, я отвез ее к ней домой, но по дороге она не была склонна общаться, а я не настаивал. Сегодня днем я собираюсь побывать на Чарлз-стрит и кое-что разведать. Потом, если получится, приглашу Бьюлу поужинать в какое-нибудь тихое местечко, например в «Арманд». Присоединяйся к нам, Джим! Часов в восемь, форма парадная. Сам я буду там в любом случае.
— Хорошо, — кивнул брат, неуклюже вставая из кресла. — У меня деловая встреча с одним человеком за ланчем в «Савойе», но вряд ли она затянется. Если успею, то побываю днем в Чамфриз, попотчую матушку снотворным и вернусь.
— Я тебя подвожу! — виновато простонал Тимоти.
— Да. Как всегда. Считай, что я в нокауте. Скажу матери, что сам полюбуюсь на Бьюлу, это даст вам отсрочку. Но она захочет узнать мое мнение о ней, так что будь добр, приведи ее сегодня вечером! Твой рассказ меня встревожил, но все равно она лучше той блондинки, если верить маминому описанию!
— Господи, мать и про Синтию Хаддингтон пронюхала? Невероятно! Невинный флирт — а она тут как тут! Синтии Хаддингтон я ни к чему, она охотится за крупной дичью.
Это легкомысленное утверждение вскоре было опровергнуто. Днем явившись на Чарлз-стрит, когда миссис Хаддингтон, по его расчетам, должна была отдыхать, Тимоти был препровожден дворецким Фримби в гостиную, где застал в кресле у камина Синтию. У ее ног валялись газеты, прекрасное лицо выражало неудовольствие. При виде Тимоти Синтия вскочила и со смутившей его непосредственностью бросилась ему на грудь.
— О, Тимоти, слава богу, что вы пришли! — И она расплакалась.
Молодой Харт побледнел. Бедняжке определенно требовалось утешение, к нему он и прибег.
— Ну, не надо так переживать! — воскликнул Тимоти. — Возьмите себя в руки, Синтия!
— Это было так ужасно! — всхлипнула она, ничуть не обидевшись на бесчувственность кавалера.
— Согласен. — Он разжал ее руки и снял со своей шеи. — Но вы все-таки не плачьте, а то носик покраснеет. Лучше сядем, и вы расскажете мне о событиях, случившихся после вчерашнего вечера.
